Владимир Львович Леви - Одинокий друг одиноких

ЛЕВИ Владимир Львович «ОДИНОКИЙ ДРУГ ОДИНОКИХ»

Я вам скажу…

На свете одиночеств

гораздо больше,

чем имен и отчеств,

я вам скажу…

А если вдруг захочется

измерить,

сколько в мире одиночества,

и сколько еще будет одиночек, —

пожалуйте ко мне на огонечек,

я вам скажу…

Вселенная одиночества

Я не думаю, что я знаю о жизни больше, чем любой человек моего возраста, но мне кажется, что в качестве собеседника книга более надежна, чем приятель или возлюбленная. Роман или стихотворение — не монолог, но разговор писателя с читателем — разговор… крайне частный, исключающий всех остальных… И в момент этого разговора писатель равен читателю, как, впрочем, и наоборот. Равенство это — равенство сознания, и оно остается с человеком на всю жизнь в виде памяти. Роман или стихотворение есть продукт взаимного одиночества писателя и читателя.

Иосиф Бродский. Из Нобелевской лекции

Всю жизнь я занимаюсь одиноковедением — исследую одиночество.

Всю жизнь изучаю разными способами необозримую, бескрайнюю Страну Одиночества, путешествую по ней вдоль и поперек; вверх и вниз, вширь и вглубь..

Бытие и профессия слились в этом походе — я понял однажды, в юности еще, что и я тоже один из изучаемых мной экземпляров одиночества, частный случай, не более.

В миг этого прозрения, скажет догадливый, он и перестал быть одиноким: даже при самом паскудном одиноком житье нашел свое место в ООО — Объединении Одиноких Организмов — и, значит, одним экземпляром в его одиноковедческой научной коллекции стало меньше. Да, так — с одной стороны.

Но — с другой… Для одиноковеда, одержимого манией изучения одиночества, собственная жизнь и в самом деле всего лишь один из способов и предметов исследования, особенный тем, что материала невпроворот, но практически ничего не видно. Обследуемый Одинокий Объект, ООО опять же, будучи одновременно и субъектом, обследованию сопротивляется.

Переживания его оказываются калейдоскопом иллюзий, гипнозом самообманов. Чтобы понять их объективно, а не временно забыться, утешиться или самозагипнотизироваться, нужен Кто-то. Альтер Эго, другое Я требуется.

Не просто еще одно, а Другое.

Чтобы понять свое одиночество — перестать быть одиноким?.. Понять то, чего уже нет?

Будет ли такое понимание настоящим?..

Смотря как понимать понимание. Для меня понимание есть соединение горячего и холодного: бытия и знания, переживания и наблюдения соединение в световой волне.

Углубись в суть Одиночества, изыщи его первоначала, вникни в состав, узнай повадки каждой частицы, внедрись в ядро; изведай, прознай все пути, все дороги и тропки Одиночества и в бездорожье находи его след; разглядывай Одиночество под бесчисленными личинами, подо всеми обликами этого оборотня, — и откроются тебе тайны, поймешь тварь всякую и себя со всем сущим вместе и научишься властвовать, исцелять, воевать» дружить, трудиться, любить, прощать…

Из писем Мамонта Мамонтенку

До пещеры Отпетого Волка

добирался я долго-предолго,

на одно лишь надеясь в пути

— не дойти…

Сами, сами вели меня ноги

проторенной тропой одиноких,

каменистой ветвистой тропой,

где бредут одиночки толпой.

Сколько раз приносил я присягу

превозмочь слабодушную тягу.

Шел к себе, мне казалось, — и вдруг

делал круг

и опять возвращался к надежде

на сердечную дружбу, как прежде,

и сгорал в сумасшедшей любви.

Се ля ви…

Одинокий друг одиноких,

за других я готовил уроки,

только собственный горький урок

был не впрок…

как ни пятился, ни упирался,

до Пещеры Отпетой добрался.

— Здравствуй, Волче!

Хоть путь был тяжел,

я пришел.

Хмуро глянул Отпетый Волчище.

— Ты кого, человече, здесь ищешь?

Или думаешь: кончился путь

и пора отдохнуть?..

Одинокий друг одиноких,

сапоги ты тачаешь для многих,

только сам ковыляешь, как Бог,

без сапог.

Я ответил:

— Все правда, зверюга.

Я --">