Владимир Васильевич Канивец - Крах диссидентки

вот-вот приедет! Чуяло мое сердце! — стучал он черным кулаком в грудь. — Даже бутылку в сельмаге взял. Пусть, говорю Лиде, стоит, Арсения ждет! Лидка, неси бутылку, давай закуску, да послушаем, что делается в той чертовой Америке!

— Пойди хоть руки вымой! — с укором заметила Лида.

— Это мы сделаем! Зина, а ну полей отцу на руки! Ремонтом тракторов занимаемся — видишь, каким мазилой хожу! А почему вода холодная? Разве в печи теплой нет?

— Сейчас достану! — отозвалась Лида.

— Давай! Арсению с дороги тоже надо умыться. Так ты машину, Митька сказал, бросил? Ну и осень в этом году была — по пояс в грязи ходили! Зато озимые видел какие? Стоят себе как рута! А это уже почти гарантированный урожай!

Когда сели за стол и выпили по рюмке за Арсениево возвращение, Лида вдруг сказала:

— Ох, жалко, что Лины нет!

— А где она? — спросил Арсений, чувствуя, как замерло сердце.

— Поехала в Донбасс к дяде Прокопу, где раньше жила.

— Навсегда? — едва вымолвил он.

— Да нет! — замахала Лида руками, заметив, как смутился Арсений, услышав, что Лины в селе нет. — На неделю или две, а то дядя и тетка заболели, а детей у них нет, некому и воды подать. Поехала помочь.

— И давно? — допытывался Арсений.

— Да только вчера! А все время приходила и спрашивала: жив ли ты там? Письма твои я тут и ей, и всем соседям читала по нескольку раз! Боже, боже, даже не верится, что ты там был, а теперь тут сидишь!

— Арсений, ущипни ее, а то уедешь в Киев, так не поверит, что ты тут был, — засмеялся Михаил. — Сейчас такая техника, что в космосе вон по полгода летают! Ну что там? Как тебе жилось?

Радостное настроение, с каким Арсений спешил приехать в родное село, погасло, когда услышал, что Лины здесь нет. Рассказал, как летел в Нью-Йорк, где и как там жил, работал, а в голове теснились мысли: «Почему она не дождалась? Не нарочно ли уехала, чтобы не встречаться? Может, там у нее кто-то есть? Но почему она с таким сияющим видом смотрела в его глаза? Почему обещала ждать? Может, поговорить с ее отцом? Степан Дмитриевич хорошо относится к нему, но что он может сказать? Ведь Лина, он уверен, ни словом не обмолвилась отцу о своем чувстве к нему, ведь и он ничего ей не сказал. А почему было не сказать: вернусь, заберу в Киев, готовься, если любишь, в дорогу. Он этого не сказал, что-то удерживало его тогда. Язык не поворачивался сказать, будто стыдно было сознаваться в своем чувстве, собираясь уезжать за океан, туда, где Вита, которую он прежде искренно любил. Арсений рассчитывал уехать в Киев в воскресенье, а теперь попросил Михаила отвезти его в субботу на тракторе к машине. Как ни уговаривали его, не остался: и машина, мол, возле чужого двора стоит, и на работу в понедельник, а Лешу надо собрать в садик, и в квартире ничего нет, придется продуктами запастись. К машине отвез его не Михаил, а тот же тракторист, что привез в село, он как раз туда ехал. Для Лины оставил коротенькое письмо:

«Дорогая Лина! Ты обещала, что будешь ждать меня. И вот я вернулся из Нью-Йорка, приехал в село — тебя нет. Не могу сразу найти слова, чтобы передать тебе, как был огорчен, что не увидел тебя! Прошу, приезжай ко мне! С Томочкой. Мы с Алешей будем ждать вас. Арсений».

9

Проходили дни, недели, жизнь Арсения словно бы опять входила в ту колею, по какой катилась до поездки в Нью-Йорк. Алешу он устроил в садик, сам напряженно работал и в институте, и дома, приводя в порядок материалы, привезенные из США. Написал и сдал в печать памфлет.

Редактор газеты пригласил его к себе, уговаривал вернуться в редакцию, но Арсений отказался. Он уже видел контуры своей докторской диссертации, для нее собрал в США много ценного материала. Вообще работа в роли дипломата необычайно обогатила его. Он увидел почти всех глав великих и малых держав, ощутил, слушая их выступления в ООН, чем живет, о чем тревожится человечество планеты…

На семнадцатый день по возвращении из Нью-Йорка Арсений получил в аэропорту Киева свой багаж. Вез домой чемодан и думал: «Жаль, что он не может рассказать, где блуждал! Я бы услышал много любопытного». В чемодане были игрушки для сына, и Арсений представлял, как, придя домой на субботний и воскресный дни, Алеша обрадуется. Мальчик скучает не по Яворину, не по бабушке, как было раньше, а по селу. Каждый раз спрашивает, когда приедут тетя Лида с Зиной и тетя Лина с Томой. Малышу скучно, не знает чем заняться в пустой квартире. Арсений не --">