Юрий Владимирович Павлов (Жорж Швецов) - Колька Чепик

стараясь не встречаться. Когда через семь дней жжение не прошло и позывы к мочеиспусканию не сократились, Колька пошёл на приём к урологу в районную поликлинику. Седоватый врач, выспросив, зачем пришёл и, взяв у Кольки мазок, и предупредив, что нужно воздержаться с женой, сказал, чтобы пришёл на приём через три дня.

«Ну, батенька, поздравляю, подхватили триппера!» — доктор, улыбаясь, посматривал на Кольку сквозь очки. «Нуте-с» — потирая руки, сказал он: «будем лечиться?!» Выписывая Кольке рецепт, врач сказал: «Назовите мне имя, фамилию, отчество вашей дамы, дату рождения и её адрес. Она тоже должна пройти курс лечения».

«Любка» — сказал Колька и замолчал, уставясь на доктора.

Не дождавшись продолжения, врач поднял голову и грубовато спросил: «По пьяне?». Колька замотал головой и почувствовал, как загорелись уши. Доктор, заметив смущение пациента, удивлённо смотрел на него.

«Ну, ладно. Передайте своей даме, чтобы она обязательно пришла ко мне на приём».

Выписав рецепт и объяснив, как принимать таблетки, врач приказал: «Раздевайся».

«Спусти брюки и трусы», — заметив, что Колька потянул, было с себя рубашку, сказал доктор. Повернувшись к застеклённому шкафчику, он достал из него какой-то стержень, с ёршиком из лески на конце. «Шомпол» — почему-то подумал Колька, и ятра сжались. Обернув ершистый кончик шомпола ваткой и, окунув в какую-то желтоватую мазь, врач повернулся к Кольке и сказал: «Давай сюда своё хозяйство, чистить будем».

Позже, рассказывая об этой процедуре друзьям, Колька даже не улыбался. Но мужики покатывались со смеху.

«Оттягивает член, засовывает в него этот шомпол и начинает ебошить им как в той винтовке. У меня душа наизнанку выворачивается, а он хуярит и приговаривает: «Терпи, терпи казак, член твой опухнет, но через недельку всё пройдёт, зато жена любить будет; с презервативом можно».

«Какая там любовь; Галька сказала, пока не вылечишься, в мою сторону не дыши даже!».

На удивление Кольки, супруга отреагировала почти спокойно, сказав только, что с базы он должен уволиться и устроиться на работу в совхозе.

Перед тем как уволиться Колька зашёл на склад к Любахе. Она что-то записывала в журнал и заулыбалась, увидев Кольку. Подойдя к столу, сгрёб её за грудки и ткнул в лицо кулаком. Любка, охнув, свалилась на мешки. Колька, грубо, за шкирку приподнял её и, глядя в расширившиеся от ужаса глаза, прошипел: «Сука, ты меня триппером заразила; если не пойдёшь лечиться, придушу». Плюнул в лицо и, оправив костюм, ушёл.

Колька пропал в начале октября.

Сентябрь в том году выдался солнечный, без дождей. Уборочную закончили в агротехнические сроки. Выкопали картошку, ссыпали в погреба; управились с огородами.

Комбайны и трактора, требующие текущего ремонта, загнали в мастерскую; остальная техника, приготовленная к зиме, стояла рядами на улице, на огороженном дворе мастерской.

В совхозе наступал период отпусков.

Взял отпуск и Колька.

Общественную баню в деревне давали два раза в неделю: в пятницу и субботу, в уборочную добавляли ещё четверг. И хотя у Кольки была банька, но попариться он всё-таки ходил в совхозную.

Банным днём была суббота, но в этот раз он сходил в пятницу, так как в субботу начинался отпуск. Пиво в те годы продавали прямо в бане. Колька, напарившись и выпив пару бутылок пива, пошёл домой. Отдохнув немного, вспомнил, что давно не заходил в гости к куму. Повод, на этот раз, был вполне подходящий, и Галина не стала противиться.

Кум жил на той же улице через два дома. От кума Колька вначале направился домой, но передумал и пошёл к тестю.

Колька входил в загул.

Проводив Кольку до калитки, тётя Надя спросила ещё раз: «Мож дед проводит тебя?». Оттолкнувшись спиной от забора, Колька ухмыльнулся и зашагал вдоль улицы, почти не качаясь.

Ребятишки давно уже спали, а муж всё не возвращался. Час назад, уложив детей, Галька сбегала к кумовьям, но Кольки там уже не было. Иногда это случалось. Загуляв, Колька мог остаться ночевать у родственников или друзей; и Галька, просидев у окна на кухне ещё часа полтора, пошла спать.

Иван Зелепукин, участковый Майского поселкового совета, воскресным утром мёл двор, собирая последнюю опавшую листву. Хлопнула калитка: «Дядь Вань, Колька пропал… «.

«Ну, прям уж сразу так и пропал. Мож загулял где с друзья…», — Иван осёкся, заглянув в глаза молодой женщины, полные страха и тоски; внутри шевельнулось недоброе --">