Вениамин Александрович Каверин - Собрание сочинений в 8-ми томах. Том 3

кажется,
способный.
Катя достала из чемодана письма от Нипы Капитонов­
ны, которая еще жила с Петенькой под Новосибирском,
и тетя Даша, всегда интересовавшаяся бабушкой,
потребовала, чтобы несколько из них были прочитаны
вслух.
Бабушка по-прежнему жила отдельно, не в лагере, хотя
директор Перышкин лично посетил ее и, принеся извине­
ния, просил вернуться в лагерь. Но бабушка «поблагодари­
ла и отказалась, потому что смолоду кланяться не приуче­
на», как она писала. Отказалась и вдруг, поразив весь
район, поступила в культмассовый сектор местного Дома
культуры.
«Учу шить и кроить,—кратко писала она,—а тебя и
632

Саню поздравляю. Я его давно узнала, еще когда мал был,
и, чтобы вырос, я его гречею кормила, Оп славный... А ты
не замучай его, у тебя характер неважный».
Это был ответ на письмо, в котором мы сообщали ей,
что нашли друг друга.
«Не спала всю ночь,— писала она, получив известие о
том, что найдены остатки экспедиции,— все думала о бед­
ной Маше. И думала, что это к лучшему, что страшная
судьба твоего отца осталась ей неизвестна».
Петенька был здоров, очень вырос, судя по фото, и стал
еще больше похож на мать. Мы вспомнили Сапю — и долго
молчали, как бы вновь остановившись с тоской перед этой
бессмысленной смертью.
Еще весной Катя стала хлопотать пропуска в Москву
для бабушки и Петеньки, и была надежда, что мы увидим
их на обратном пути.
Старая моя или Катина мысль, чтобы одной семьей по­
селиться в Ленинграде, не раз была повторена в этот вечер.
Одной семьей — с бабушкой и обоими Петями, маленьким
и большим. Но большой немного смутился, когда в будущей
квартире, которая была уже получена в воображении, п не’
где-нибудь, а на Кировском проспекте, мы отвели ему
студию в стороне, чтобы никто не мешал. Кажется, оп не
имел нпчего против того, чтобы одна женщина, о которой
Катя отзывалась с восторгом, иногда мешала ему. По,
разумеется, в этот вечер никто не сказал о ней ни
слова...
Еще весь дом спал, когда вернулся судья. Он так за­
рычал и стал сердиться, когда тетя Даша собралась под­
нять нас, что пришлось притвориться п полежать еще
полчаса.
Точно как пять лет назад, он долго фыркал и кряхтел
в кухне — мылся. И слышно было, как прошел по коридору
и с него гулко падали капли.
Катя снова уснула, а я тихонько оделся и пошел в кух­
ню, где он сидел и пил чай, босой, в чистой рубахе, с еще
мокрыми после мытья головой и усами.
—• Разбудил все-таки! — сказал он и, шагнув навстре­
чу, крепко обнял меня.
Когда бы я ни вернулся в родной город, в родной дом,
суровое: «Ну, рассказывай» — неизменно ждало мепя. Ста­
рик желал знать, что я делал и правильно ли я жпл за
годы разлуки. Строго уставясь на меня из-под густых бро­
вей, поросших длинными, толстыми волосами, он допраши633

вал меня, как настоящий судья, и я знал, что нигде на све­
те не найду более справедливого приговора... Но на этот
раз — впервые в жизни — судья не потребовал у меня
отчета.
— Все ясно,— сказал он, с довольным видом уставясь
па мои ордена.—- Четыре?
~ Да.
— И пятый — за капитана Татаринова,— серьезно
сказал судья.— Это трудно формулировать, не полу­
чишь.
Это действительно было трудно формулировать, но,
очевидно, старик серьезно взялся за дело, потому что
вечером, когда мы снова встретились за столом, сказал
речь и в ней попытался подвести итоги тому, что я
сделал.
— Жизнь идет,— сказал он.— Зрелые, законченные
люди, вы приехали в родной город и вот говорите, что его
трудно узнать, так он изменился. Он не только изменил.ся — он сложился, как сложились вы, открыв в себе силы
для борьбы и победы. Но и другие мысли приходят в голо­
ву, когда я вижу тебя, дорогой Саня. Ты нашел экспедицию
капитана Татаринова — мечты исполняются, и часто ока­
зывается реальностью то, что в воображении представля­
лось наивной сказкой. Ведь это к тебе обращается он в
своих прощальных письмах — к тому, кто будет продол­
жать его великое дело. К тебе — и я законно вижу тебя ря­
дом с ним, потому что такие капитаны, как он и ты, дви­
гают вперед человечество и науку.
И он поднял рюмку и до дна выпил за мое здо­
ровье.
До поздней ночи сидели мы за столом. Потом тетя Даша
объявила, что пора спать, по мы не согласились и пошли
гулять на Песчинку.
По-прежнему сменяя друг друга, торопливо бежали над
заводом огненно-темные --">