Леонид Борисович Борич - Случайные обстоятельства. Третье измерение

Случайные обстоятельства

ТРЕТЬЕ ИЗМЕРЕНИЕ

1

То, что было в радиограмме, знали пока лишь они двое: командир и радист, — но Букреев, достаточно проплавав на своем веку, прекрасно понимал, что уже через минуту-другую об этом станет известно всему экипажу, хотя ни он, ни радист никому еще не успеют и слова сказать. Видимо, на четвертой неделе плавания что-то меняется даже в физических законах, если весть, подобная этой, совершенно непостижимыми путями, минуя корабельную трансляцию и испытанные на прочность стальные переборки, просачивается во все отсеки.

Букреев отпустил радиста, и тот, избегая вопрошающих взглядов, удалился в свою рубку. Мог бы и подмигнуть им, подумал Букреев. Они бы поняли. Нет, сразу заважничал... С таким выражением своей значительности ходил обычно по лодке их минер после удачного торпедного залпа, как будто на всем флоте только у него одного и выходили торпеды из аппаратов...

Все-таки приятно было чуть упредить догадку своего экипажа — люди это заслужили. И Букреев, потянувшись в кресле, очень буднично сказал:

— Ну что ж, старпом...

— Ясно, товарищ командир, — заулыбался Варламов. — Разрешите командовать на руль?

По лицу понял, что ли?.. Жаль отпускать такого. Это ведь только плохих — легко, их часто и отпускают, характеристики пишут почти как на орден, да и по службе, бывает, охотно двигают, стараясь избавиться... А тут собственными руками приходится себя лишать толкового старпома. Но что же делать? Не должен офицер перерастать свою должность: и служба страдает, да и для офицера плохо...

Букреев кивнул, старпом дал команду на руль, и они легли на обратный курс, к дому.

Неподалеку от командира — впрочем, на подводной лодке все близко — сидел у пульта управления Обозин, механик корабля, маленький, с аккуратно зачесанной лысиной, в новенькой спецовке. Он недавно принял душ, переоделся во все чистое, побрился, и в центральном посту, чуть колеблясь от небольших перепадов давления, стояло ароматное облако «Шипра» — острый запах совсем иного, нелодочного быта, по которому они все успели соскучиться.

Как и всякий мужчина после бритья, Обозин чувствовал себя помолодевшим и бодрым, хотя за последние сутки он спал не больше четырех часов, да и то с перерывами. Особой необходимости, правда, в этом не было — так, мелкие, в общем, неисправности, — но уйти спать, пока эти неисправности не ликвидированы, он не мог: должен был все ощупать собственными руками и сам во всем разобраться.

— Вот и повернули оглобли, — задумчиво проговорил Обозин. Новость о возвращении была, разумеется, приятной, но она же и напомнила, что для кого в базе — отдых, а ему работы только прибавится: и плановый осмотр механизмов, и кое-какие доделки из того, что в море не сделаешь, и мало ли что еще...

Букреев покосился на Обозина, хотел что-то выговорить насчет этих «оглоблей» — очень уж как-то по-кучерски звучит, — но промолчал. Он вообще редко делал замечания своему механику.

По времени пора было начаться докладам, и Обозин, чтобы напомнить об этом, включил тумблер на первый отсек.

— Есть, первый! — бодро ответили ему оттуда.

— Как раз и нету, — добродушно сказал Обозин. — Спите?

Там спохватились, и после небольшой заминки последовал доклад:

— В первом по готовности «два-подводная» третья смена заступила на вахту. Замечаний нет.

Обозин переключил тумблер на следующий отсек, вспыхнула очередная желтая лампочка на панели корабельной связи — и все теперь пошло без напоминаний, как обычно, разве только повеселее обычного: знали уже, что идут домой.

— Придем в базу — команду помыть, — сказал Букреев старпому. — Офицерам и мичманам — сход на берег до понедельника.

— Есть, товарищ командир... — Зазвонил телефон, Варламов снял трубку и, придвинув к себе журчал, начал записывать. — Так... Так... Понял... Пресной воды?.. Масла?..

— Механик, как дела с кингстоном? — спросил Букреев.

--">