Владимир Константинович Федосеенко - Вихри на перекрёстках

Владимир ФЕДОСЕЕНКО ВИХРИ НА ПЕРЕКРЕСТКАХ

Роман

1

Летняя ночь коротка: не успеет сгуститься вечерний сумрак, как на востоке уже загорается зарево нового дня. Светлеет небо. Дымится туман на луговых плесах. На траве в крупные капли собирается роса. Кажется, нет ни дыхания ветерка, но стройные осины все равно трепещут листвой, словно снится им вчерашний жаркий день. Наверное, в это время с завистью смотрят на них с песчаных пригорков сосны. Густая темно-зеленая хвоя еще хранит вчерашний, нагретый солнцем воздух, а у подножья деревьев, на желтом песке, не хочет расти трава, которая по утрам могла бы отдавать им часть своей росистой свежести. Но сосны ни за что не променяют свою жизнь на любую другую. Скоро осины станут голыми, за зиму промерзнут насквозь. А сосны будут все так же стоять, одетые в красивый темно-зеленый убор.

Вот тускло заблестели в зареве вспыхнувших на большой поляне костров медные стволы сосен, а вершины их зашумели, загудели: над лесом пронеслась стальная птица. Сделав круг, она снизилась, блеснула белым боком, чиркнула колесами по земле и покатилась по партизанскому аэродрому. Из густого сосняка вышли вооруженные люди и направились к самолету. Навстречу им из кабины выскочил Володя Бойкач, за ним летчик. Володя не знал, кто его встретит, и, увидев много незнакомых партизан, почувствовал себя неловко. Между партизанами и летчиком начался оживленный разговор, и воспользовавшись этим, он незаметно отошел в сторонку. Глянул на темный лес, широко раскинул руки и полной грудью вдохнул свежий лесной воздух. Но в глазах вдруг потемнело, он чуть не упал. «Что это со мной?» — удивился Володя, возвращаясь к самолету.

Из леса показалась пароконная упряжка, прибывшая за грузом. Очень хотелось Володе спросить у кого-нибудь, где теперь их отряд «Буденовец», но не успел тронуть за плечо ближайшего хлопца, как тот заговорил сам:

— Повезло нам сегодня. Недавно сбросили груз на парашютах, а теперь и вы привезли.

Неожиданно в небе над поляной заревел еще один самолет. Костры уже еле светились, но кто-то крикнул:

— Гаси огни, не наш!

Партизаны разбежались в разные стороны. Исчез и Володин собеседник. Только летчик прислушался к шуму мотора и улыбнулся. А минуту спустя на аэродром примчался всадник и велел как можно скорее разжигать костры. Его распоряжение не успели выполнить. Будто мощный гром прокатился по окраине аэродрома, ослепительно блеснул огненный шар, защелкали затворы партизанских винтовок и автоматов. Упав на траву, Володя начал всматриваться в звездное небо. Ему казалось, что сейчас приземлится вражеский десант. Однако вместо этого опять послышался голос верхового, крикнувшего, что разбился наш самолет.

На аэродром спешили партизаны — с лопатами, топорами и ведрами…

По дороге в штаб соединения все только и говорили об этом происшествии. Один Володя шагал молча. Радость возвращения на родную землю словно вырвали из души. Прислушиваясь к рассуждениям спутников, он дополнял их собственными раздумьями: «Погибли трое летчиков. Три орла, такие же, как тот, что привез меня…»

Транспортный самолет получил повреждение, когда перелетал линию фронта. Но задание он выполнил и повернул назад. За Гомелем экипаж понял, что до линии фронта их машине не дотянуть, и решил посадить ее на партизанском аэродроме. По рации связались с партизанским штабом, но — поздно…

— Ты что? — обратился к Володе летчик. — С такой радостью летел, а сели, и нос повесил. Мы же с тобой отлично фронт прошли.

— Летчиков жалко…

— Жалко… Наш брат каждый день в огне горит… Где же та девушка, что должна была тебя встречать?

— Жива ли она?.. Даже не знаю, где сейчас наш отряд.

— А мы куда идем?

— В другой, не в наш.

— Не грусти, побываем и в твоем.

Стало совсем светло, когда пришли в расположение отряда, находившегося при штабе соединения. Молодые хлопцы с завистью глядели на военную форму Володи. Слышался шепот: «Десантник…» А когда он спросил, где можно немного отдохнуть, стали наперебой приглашать в свои шалаши. Но Володя решил вздремнуть на свежем воздухе, лег на траву, расстегнул воротник гимнастерки, положил рядом автомат и вскоре уснул.

Он не знал, долго ли спал, и --">