Евгений Андреевич Салиас - Четвертое измерение

Константин Базанов с девяти часов утра на ногах и весь день у себя в мезонине, изредка в садике. Раза два, три в неделю отправляется он пешком вон из города в соседний лес и всегда с книжкой. Он не только не ходит на бульвар, где музыка играет, не только не был ни разу ни в одном увеселительном месте, но даже, несмотря на просьбы матери, не знакомится ни с кем в городе и упорно отказывается это всякого приглашения на какую бы то ни было вечеринку. Теперь уже от него отказались все, рукой махнули.

Но не тем была озабочена Пелагея Степановна, что Костя веселиться не любит и не хочет. Вдова была озабочена совершенно иным. Женщина не глупая, она понимала, что её Константин не похож на всех остальных молодых людей. А понять, что он был за человек, она не могла. Это именно ее и тревожило. Посоветоваться было не с кем. Пелагея Степановна чувствовала, что те люди, с которыми она может посоветоваться, поймут её Костю или сообразят её вопросы на свой лад — совсем глупо.

Константин был вечно ровен, тих, спокоен. Он все делал порядливо, не спеша. Со всеми обращался ласково, особенно с матерью.

Но он был вечно задумчив.

Тысячу раз уже успела мать спросить у сына, о чем он думает, будто горюет; но Константин усмехался всегда и отвечал, что он ни о чем не думает. А было, конечно, ясно видно и заметно для посторонних лиц, что Базанов постоянно занят чем-то, что не имеет ничего общего с окружающим.

Более всего смущало Пелагею Степановну, что сын относился совершенно безучастно ко всему в жизни. Ему было все равно, какая у него комната, как обставлена, убрана ли, нет ли; что на нем надето; в особенности было все равно, что приготовят к обеду или к ужину. Еще более безразлично было для него все то, что происходило в городе. Скажут ему, что пожар случился, целый большой дом сгорел, все побегут на пожар, а Константин глазом не моргнет. Скажут ему даже, что убили человека — и то ему все равно. Весь город толкует о чем-нибудь целый месяц, охает и ахает, а Базанов даже не спросит, о чем толкуют. Скажут ему — он через минуту и забыл.

II

Среди лета случилось Пелагее Степановне встретиться в одном доме с местным помещиком, отставным военным, который был очень известен в городе, как богач и как ученый человек. В разговоре с Базановой он успокоил ее на счет её сына сразу.

— Чем он занимается? спросил помещик.

— Больше всего философиею, — отвечала Базанова, давно выучившая то слово, которое имело такое огромное значение для её сына.

— Так вы успокойтесь, Пелагея Степановна, — философы все таковы, как ваш сын. Так и быть следует. И ничего худого тут нет.

Вместе с этим помещик Данило Иванович Стурин пожелал познакомиться с молодым человеком. И вскоре пожилой Стурин и молодой Базанов быстро сошлись и подружились, несмотря на огромную разницу лет.

Быть-может во всем губернском городе Стурин был единственным человеков, с которым Базанов мог сойтись. Бывший гвардейский офицер, человек с большими средствами, Стурин скучал везде и всюду. Приезжал он в губернский город только по делам, останавливался только по нескольку дней и возвращался к себе в имение — самое крупное в губернии, или же надолго уезжал за границу.

В городе у него было много близких знакомых, но приятелей не было, а с Базановым он быстро и охотно сдружился. Молодой человек сразу полюбился ему. Главное, однако, что влекло пятидесятилетнего Стурина к юному кандидату — была надежда сделать из него прозелита. Стурин был отчаянный спирит и только и бредил, что отечественными и заморскими медиумами.

В губернии про него сложились три мнения. Одни говорили, что от праздности шутовствует, что он сам не верит в то, что рассказывает, а просто балуется и морочит людей. Люди, судившие глубже, сознавались, что Стурин — человек умный и искренний, но с трещинкой в голове. Ведь бывают всякие чудаки!.. По их мнению, Стурин судил здраво о всем в мире; но когда вопрос касался до спиритизма, то этот человек начинал говорить нечто дикое для всех слушателей. Третье мнение, самое простое, как в городе, как и в имении Стурина, — сводилось к тому, что богатый человек с чертями знается; по тому, что он рассказывает, и по тому, что иногда делает — положительно он чернокнижник. Когда богатого помещика посещали гости-иностранцы, приезжие из Парижа и из Лондона, то в усадьбе его творилось что-то сомнительное.

Местный священник, человек не глупый и благочестивый, --">