Александр Иванович Герцен - Том 9. Былое и думы. Часть 4
Название: | Том 9. Былое и думы. Часть 4 | |
Автор: | Александр Иванович Герцен | |
Жанр: | Русская классическая проза | |
Изадано в серии: | Собрание сочинений в тридцати томах #9 | |
Издательство: | Издательство АН СССР | |
Год издания: | 1956 | |
ISBN: | неизвестно | |
Отзывы: | Комментировать | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Том 9. Былое и думы. Часть 4"
Настоящее собрание сочинений А. И. Герцена является первым научным изданием литературного и эпистолярного наследия выдающегося деятеля русского освободительного движения, революционного демократа, гениального мыслителя и писателя.
В томах VIII–XI настоящего издания печатается крупнейшее художественное произведение Герцена – его автобиография «Былое и думы».
Настоящий том содержит четвертую часть «Былого и дум» Герцена, посвященную последним годам жизни писателя в России.
http://ruslit.traumlibrary.net
Читаем онлайн "Том 9. Былое и думы. Часть 4". [Страница - 3]
- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (162) »
Огарев страдал. Его никто не пощадил: ни она, ни я, ни другие. Мы выбрали грудь его (как он сам выразился в одном письме) «полем сражения» и не думали, что тот ли, другой ли одолевает, ему равно было больно. Он заклинал нас мириться, он старался смягчить угловатости – и мы мирились; но дико кричало оскорбленное самолюбие, и наболевшая обидчивость вспыхивала войной от одного слова. С ужасом видел Огарев, что все дорогое ему рушится, что женщине, которую он любил, не свята erо святыня, что она чужая, – но не мог ее разлюбить. Мы были свои – но он с печалью видел, что и мы ни одной капли горечи не убавили в чаше, которую судьба поднесла ему. Он не мог грубо порвать узы Naturgewalt'a[5], связывавшего его с нею, ни крепкие узы симпатии, связывавшие снами; он во всяком случае должен был изойти кровью, и, чувствуя это, он старался сохранить ее и нас – судорожно не выпуская ни ее, ни наших рук, – а мы свирепо расходились, четвертуя его, как палачи!
Жесток человек, и одни долгие испытания укрощают его, жесток, в своем неведении, ребенок, жесток юноша, гордый своей чистотой, жесток поп, гордый своей святостью, и доктринер, гордый своей наукой, – все мы беспощадны и всего беспощаднее, когда мы правы. Сердце обыкновенно растворяется и становится мягким вслед за глубокими рубцами, за обожженными крыльями, за сознанными падениями, вслед за испугом, который обдает человека холодом, когда он один, без свидетелей начинает догадываться, какой он слабый и дрянной человек. Сердце становится кротче; обтирая пот ужаса, стыда, боясь свидетеля, оно ищет себе оправданий – и находит их другому. Роль судьи, палача с той минуты поселяет в нем отвращение.
Тогда я был далек от этого!
Перемежаясь, продолжалась вражда. Озлобленная женщина, преследуемая нашей нетерпимостью, заступала дальше и дальше в какие-то путы, не могла в них идти, рвалась, падала – и не менялась. Чувствуя свое бессилие победить, она сгорала от досады и dépit[6], от ревности без любви. Ее растрепанные мысли, бессвязно взятые из романов Ж. Санда, из наших разговоров, никогда ни в чем не дошедшие до ясности, вели ее от одной нелепости к другой, к эксцентричностям, которые она принимала за оригинальную самобытность, к тому женскому освобождению, в силу которого они отрицают из существующего и принятого на выбор, что им не нравится, сохраняя упорно все остальное.
Разрыв становился неминуем, но Огарев еще долго жалел ее, еще долго хотел спасти ее, надеялся. И когда на минуту в ней пробуждалось нежное чувство или поэтическая струйка, он был готов забыть на веки веков прошедшее и начать новую жизнь гармонии, покоя, любви; но она не могла удержаться, теряла равновесие и всякий раз падала глубже. Нить за нитью болезненно рвался их союз до тех пор, пока беззвучно перетерлась последняя нитка, – и они расстались навсегда.
Во всем этом является один вопрос не совсем понятный. Каким образом то сильное симпатическое влияние, которое Огарев имел на все окружающее, которое увлекало посторонних в высшие сферы, в общие интересы, скользнуло по сердцу этой женщины, не оставив на нем никакого благотворного следа? А между тем он любил ее страстно и положил больше силы и души, чтоб ее спасти, чем на все остальное; и она сама сначала любила его – в этом нет сомнения.
Много я думал об этом. Сперва, разумеется, винил одну сторону, потом стал понимать, что и этот странный, уродливый факт имеет объяснение и что в нем, собственно, нет противуречия. Иметь влияние на симпатический круг гораздо легче, чем иметь влияние на одну женщину. Проповедовать с амвона, увлекать с трибуны, учить с кафедры --">- 1
- 2
- 3
- 4
- 5
- . . .
- последняя (162) »
Книги схожие с «Том 9. Былое и думы. Часть 4» по жанру, серии, автору или названию:
Максим Горький - Делёж Жанр: Классическая проза Год издания: 1949 Серия: Рассказы |
Максим Горький - Тронуло Жанр: Классическая проза Год издания: 1949 Серия: Собрание сочинений в тридцати томах |
Максим Горький - Том 4. Фома Гордеев. Очерки, рассказы 1899-1900 Жанр: Русская классическая проза Год издания: 1949 Серия: Собрание сочинений в тридцати томах |
Другие книги из серии «Собрание сочинений в тридцати томах»:
Максим Горький - Отомстил Жанр: Классическая проза Год издания: 1949 Серия: Собрание сочинений в тридцати томах |
Максим Горький - Тронуло Жанр: Классическая проза Год издания: 1949 Серия: Собрание сочинений в тридцати томах |
Максим Горький - Том 14. Повести, рассказы, очерки 1912-1923 Жанр: Русская классическая проза Год издания: 1949 Серия: Собрание сочинений в тридцати томах |
Александр Иванович Герцен - Том 11. Былое и думы. Часть 6-8 Жанр: Русская классическая проза Год издания: 1957 Серия: Собрание сочинений в тридцати томах |