Ольга Павловна Шалацкая - Милая парочка

пожалуйста, пенсне и обратите внимание на ту парочку. Я плохо различаю на таком расстоянии. Тот господин не брюнет ли с черными усами и такой же бородкой, маленькой, едва заметной? Я почти уверена, что это он: у Мишеля то же серое пальто, — лепетала она.

— Успокойтесь: указываемый вами господин блондин или, лучше сказать, у него борода совершенно рыжего, почти красного цвета и на носу две бородавки, — отвечал Бороздин своей взволнованной спутнице.

— Ну, отлегло от сердца немного! — вздохнула та и, вдруг опомнившись, с ужасом отбросила от себя руку молодого человека и вспыхнула до корня волос.

— Простите, — прошептала она.

— Нет, так притворяться нельзя, — подумал Бороздин: — моя дама не на шутку начинает занимать меня. И кто эта загадочная личность — Мишель?

— Что только делается со мною сегодня! Не мудрено и совсем рассудок потерять, — говорила она, качая головкой.

— Успокойтесь: мне вы можете смело довериться. Я, сударыня, не какой-нибудь проходимец. Достаточно, думаю, сказать вам, что я довожусь племянником генеральше Хлюстиной, которая, надеюсь, была небезызвестна вам. Она недавно умерла и я, ее единственный родственник, приехал в Киев, чтобы утвердиться в правах наследства. А там я опять уеду к своим муромским лесам, куда последует за мной и тайна вашего загадочного Мишеля. Но, может быть, я сумею чем-либо помочь вам?

— Ничем… никто… — скорбным шепотом произнесла она и вдруг, в изнеможении опустившись на лавочку в укромном уголке, под душистой цветущей липой, гостеприимно раскинувшей свои ветви, закрыла лицо руками и простонала:

— Я так ужасно несчастлива!

Бороздин присел рядом с ней, не зная, что сказать милой огорченной женщине.

— Не правда ли: я молода, хороша собой. Вы это находите? — заговорила она, придвигаясь ближе к нему. — За что же меня не любят, игнорируют? И это после трех лет супружества? Что же будет дальше?

Некоторое время Бороздин ничего не мог вымолвить: он только чувствовал сильное головокружение: быть может, одуряющий запах цветущей липы ударил ему в голову.

— Выходила я замуж за Мишеля всего семнадцати лет, вскоре после выпускного экзамена в пансионе. Он так много обещал тогда. Сначала все было хорошо, но не прошло трех лет, как он начал меня обманывать. Пристрастился к картам, женщинам легкого поведения. Я оставлена, заброшена. Мне не с кем слова сказать, посоветоваться. Наконец, узнаю ужасную вещь: он завел себе постоянную привязанность в лице одной модистки… Ну, скажите, что мне делать?

— Признаться, я не могу не негодовать на вашего мужа, сказал Бороздин.

— Знаете, зачем я сюда пришла? — продолжала Авдотья Николаевна: — мне случайно попалась в руки записка модистки, где она назначает ему свидание в Ботаническом саду. Но, вероятно, они раньше увиделись, когда Мишель шел в окружной суд и переменили место свидания, потому что здесь я обошла все аллеи и не видала их. Нет, не пойду я выслеживать их, — это уж слишком унизительно. Проводите меня, мой случайный друг, прямо домой, — с горькой улыбкой сказала она, поднимаясь с места.

Бороздин изъявил полную готовность.

— Вечно одна, в тоске сомнений. Кого я вижу? Только квартирную хозяйку. Не могу же я ей жаловаться на свою судьбу! Да во всяком случае, я не унижусь до того. Вы, вероятно, удивляетесь, что я так много говорю с вами? Это уж как-то невольно сделалось. Знаете — иногда слишком сильный напор ключевой воды вырывается из недр земли и бьет живой струей.

Сравнение это понравились Бороздину.

— Я возмущен до глубины души, — отвечал молодой человек. — Я не мог бы так относиться к своей жене; нужно быть слишком легкомысленным или испорченным до мозга костей. Простите, я не имею права этого говорить, но у меня невольно возникает и просится на уста один вопрос, только без вашего предварительного разрешения я не решаюсь предложить его вам.

— Говорите, — грустно ответила Авдотья Николаевна.

— Какая сила приковывает вас к подобному человеку? Отчего вы переносите унижение, не сбросите с себя этого ярма и не уйдете от него?

— Но куда же я уйду? И знаете, как предосудительно относятся к женщинам, решившимся на такой шаг?..

Они вышли через калитку Ботанического сада на улицу и спустились вниз.

Румянец волнения угас на бледных щечках Авдотьи Николаевны. Она шла, опустив голову, тихой, медлительной поступью, опираясь на руку молодого человека.

— Вот приду --">