Николай Гаврилович Курганов - Краткие замысловатые повести

ПОЛЕЗНОЗАБАВНОЕ ВЕЩЕСЛОВИЕ

Чтение письмовника долго было любимым моим упражнением. Я знал его наизусть и, несмотря на то, каждый день находил в нем новые незамеченные красоты. После генерала Племянникова, у которого батюшка был некогда адъютантом, Курганов казался мне величайшим человеком.

А. С. Пушкин. История села Горюхина

   Существует рассказ, что Пушкин хотел написать биографию Курганова, но отказался от своего намерения из-за скудости собранных о нем сведений. Не оттого ли в "Истории села Горюхина" устами автора "Истории" он говорит: "Я расспрашивал о нем у всех, и, к сожалению, никто не мог удовлетворить моему любопытству, никто не знал его лично, на все мои вопросы отвечали только, что Курганов сочинил Новейший письмовник, что твердо знал я и прежде. Мрак неизвестности окружал его как некоего древнего полубога; иногда я даже сомневался в истине его существования. Имя его казалось мне вымышленным и предание о нем пустою мифою, ожидавшею изысканий нового Нибура".

   Конечно, знаменитый и никому не известный Курганов должен был заинтересовать Пушкина. Николай Гаврилович Курганов (1725--1796) -- талантливый самородок, солдатский сын, пробившийся благодаря своим способностям и трудолюбию в науку и в двадцать лет получивший звание "ученого подмастерья", а в тридцать девять -- профессора математики и навигации,-- не был профессиональным литератором. Он оставил много книг учебного содержания; его "Универсальная арифметика" сменила знаменитую "Арифметику" Магницкого, по которой постигал науку Ломоносов. "Письмовник" -- это его отдохновение от профессорских трудов, любимое дело, в которое он вложил, кроме знаний, много душевной теплоты и не переставал от издания к изданию дополнять и совершенствовать.

   Ведь и судьба "Письмовника" была необычной: при объеме книги в 800 страниц с 1769 года до года смерти Пушкина -- 1837 -- "Письмовник" издавался одиннадцать раз.

   Он стал настольной книгой многих поколений русских людей на протяжении четырех царствований -- от Екатерины до Николая Первого.

   Добрым словом вспомянул о "Письмовнике" Герцен в "Записках одного молодого человека": "...между прочим, отрыл и "Письмовник" Курганова -- этот блестящий предшественник нравственно-сатирической школы в нашей литературе. Богатым запасом истин и анекдотов украсил Курганов мою память; даже до сих пор не забыты некоторые, например: "Некий польский шляхтич ветрогонного нрава, желая оконфузить одного ученого, спросил его, что значит обол, парабол, фарибол? Сей отвечал ему..." и т. д. Можете в самом источнике почерпнуть острый ответ" {А. И. Герцен. Собр. соч. в 30-ти томах, т. I, М., Изд-во АН СССР, 1954, с. 266.}. Тон Герцена слегка иронический: за семьдесят лет дедовская мудрость "Письмовника" основательно устарела.

   Затеян был "Письмовник" для домашней пользы: Курганов "вздумал детей своих поучить правилам нашего языка по преждеизданной Русской Грамматике, но она показалась ему для них многотрудною, то принужден он ее преобразить",-- сказано в предисловии.

   Но почему же книга названа "Письмовником", когда в ней помещено всего одно-единственное письмо -- это "Перевод прошения в стихах, кое Акцизный Секретарь Ганкен подавал польскому Королю"?

   Русским словом "письмовник" перевел Курганов греческое "грамматика". Это была эпоха, когда в русскую речь хлынула лавина иноязычных слов и выражений, и патриотически настроенные люди почитали своим долгом искать в своем родном языке слова, эквивалентные иностранным. Иногда это удавалось, иногда нет. В словаре Курганова приводится немало таких придуманных слов, которые так и не привились в русском языке: браслет -- зарукавье, жесты -- телокривия, этимология -- словородие, овал -- яйцеподобие, параллель -- одномежда, парадокс -- недоверство, перпендикуляр -- прямостой, пульс -- жилобой, актер -- представщик, архивариус -- письмоблюд, клистир -- задослаб, микроскоп -- мелкозор.

   Вместе с Сумароковым Курганов считает, что "довольно наш язык имеет слов" и что "восприятие иностранных слов, а особливо без нужды есть не обогащение, но порча языка". Автор "Письмовника" не раз возвращается к этой теме, высмеивая ломаную модную речь петиметров: "Я в дистракции и дезеспере, аманта моя сделала мне инфиделите..." -- и прочее. Или рассказывает в грамматических примерах, как "некто кандидат говорит полурусски так: служил-де я сорок лет, а капиталу нет, и де я о том юристов --">