Владимир Михайлович Черносвитов - В мирные дни

В. Черносвитов

В мирные дни

Металлическая трель звонка резко нарушила покой семьи. Сидоренко захлопнул книгу, встал, застегнул китель и вышел в прихожую. У дверей стоял младший сержант. Войдя в комнату, он доложил:

– Товарищ гвардии майор! Вам пакет от полковника Белого.

Майор пробежал взглядом две строчки, написанные на бланке, и повернулся к жене:

– Вызывают, Лидуша. Наверное, до утра.

Жена вздохнула, но ничего не сказала.

– Ну что ты? – ласково спросил майор. – Ложись, спи!

Майор обнял жену за плечи, поцеловал и затем, захватив небольшой чемоданчик, который всегда стоял наготове в прихожей, быстро вышел с сержантом.

«И месяца не прошло…» – грустно подумала женщина и подошла к окну. Внизу, на улице, вспыхнули фары, и машина растаяла в кружеве падающих хлопьев снега.

На лестнице большого шестиэтажного дома Сидоренко встретило молчаливо-тревожное ожидание. У двери квартиры номер шесть, на третьем этаже, стояли два солдата. Минуя их, Сидоренко вошёл в просторную прихожую. Там находились дежурный по штабу округа, прокурор полковник Белый, неизвестный, в домашнем, наспех надетом костюме и практикант – слушатель Военно-юридической академии лейтенант Зотов. В кухне торопливо снимал шинель незнакомый следователю подполковник медицинской службы. Сидоренко кратко объяснили причину его срочного вызова.

В одной квартире жил военный инженер Златогорский, научный работник. Он и его жена языковед занимали три комнаты, в остальных двух жил инструктор райкома партии Барбарисов с женой и ребёнком.

Около двух часов ночи Барбарисову, возвратившемуся из командировки, потребовалось позвонить по телефону. Осторожно постучав в кабинет Златогорского и не получив ответа, Барбарисов прошёл к себе. От жены он узнал, что Златогорокий вернулся ещё вечером. Барбарисову показалось странным, что инженер не откликнулся на его стук: Златогорский обычно работал допоздна.

Обеспокоенный, инструктор снова вышел в коридор, постоял у каждой комнаты соседей и, опять ничего не услышав, подошёл к кабинету. Заглянув в скважину замка, он увидел в темноте чуть светловатый экран окна и на его фоне – силуэт инженера… висевшего в петле.

Кабинет был заперт изнутри, и ключ оставлен в замке. Это и дало инструктору возможность обнаружить случившееся: вставленный ключ мешал заслонке скважины опуститься, и через её щель комната просматривалась.

В первый момент Барбарисов начал дергать за ручку, но массивная дверь не поддалась его усилиям. Сообразив, что спасти соседа уже нельзя, Барбарисов побежал к ближайшему телефону и рассказал о несчастье коменданту города. Тот немедленно сообщил прокурору.

Первым делом Сидоренко уяснил себе планировку квартиры. Просторная передняя продолжалась коридором, который разделял квартиру на две половины. Слева в прихожую выходили три двери: кухни, ванной, уборной, а в конце коридора ещё одна – она вела в комнаты Барбарисова. Справа была дверь кабинета, а в коридоре – две застеклённые двери, ведущие в остальные комнаты семьи Златогорских. Эти комнаты были смежными, каждая имела отдельный выход в коридор и ещё соединялись внутренней дверью. Лишь один кабинет был изолирован.

Жена учёного находилась в отъезде.

Осмотр прихожей не дал результатов: офицеры, Барбарисов и солдаты оставили столько следов, что разбираться в них было бессмысленно. На стенах же и дверях обнаружить ничего не удалось.

Помощник военного коменданта города и дежурный по штабу округа уехали. Согласовав с Сидоренко некоторые вопросы, вслед за ними уехал и полковник Белый.

Следователь остался с Зотовым, врачом и солдатами.

– Давайте открывать, – предложил врач.

– Да вот я и думаю, – ответил Сидоренко, внимательно рассматривая замок и опасаясь нарушить возможные следы. – Будем долбить дверь и освобождать язык замка. Товарищ Зотов, дайте мой чемоданчик…

Но глубже пяти миллиметров долото не пошло: под тонким слоем дерева в двери оказался слой металла. «Ну и дверка! Как сейф», – подумал Сидоренко.

– Товарищ майор, может, через среднюю комнату проникнуть? – предложил Барбарисов. – Наш ключ подходит к их столовой, а из неё раньше тоже была дверь в кабинет – она заложена кирпичом, но всего в два слоя, по-моему.

Сидоренко взглянул на Барбариоова и вдруг спросил:

– А дверь осталась? Со стороны столовой или кабинета?

– Дверь осталась. Со стороны кабинета, – --">