Кирилл Павлович Голованов - Море дышит велико

сорок… Уголок газетной вырезки обломился, но, судя по содержанию, её следовало отнести к начальному периоду Великой Отечественной войны.

Обстановка того времени не позволяла раскрыть даже название залива, не говоря уже о других весьма существенных подробностях. Нам же без них не обойтись.

Год 1942-й. Время полной воды

Моторы едва урчали на самом малом ходу. Вода плавно облизывала корпус. Самый малый это шесть узлов, или приблизительно одиннадцать километров в час. Двигаться медленнее было невозможно — катер переставал слушаться руля. Но судам из военно-транспортного дивизиона — буксиру с баржой и рыбацкому дрифтер-боту — и такая скорость оказалась не по силам. Четыре «малых охотника» за подводными лодками вынуждены были то и дело ложиться в дрейф.

Лейтенант Василий Выра, «охотник» которого замыкал охранение слева, был вынужден вести свой катер подскоком, при этом ухитряясь удерживать свое место в строю и неотрывно следя, нет ли на горизонте неопознанных силуэтов кораблей, не мелькнет ли среди волн ржавая макушка плавучей мины со свинцовыми гальваноударными рогами, не прочертит ли море невысокий шест перископа с рыбьим стеклянным глазом, не вспорют ли стылую воду парогазовые следы торпед?

Людей прямо-таки завораживала панорама голого побережья, которая, медленно отступая, разворачивалась с южной стороны. Горные цепи шли ярусами, различаясь оттенками серого цвета. Гранитные лбы, наползая один на другой, скрадывали заливы и бухты, словно выравнивая и обобщая изрезанный шхерный рельеф. На расстоянии только наметанный штурманский глаз мог различить остров Большой Арский или мыс Добрягин. Ещё дальше белой черточкой выделялся островок Блюдце, а чуть правее за ним, на фоне скалистого отвеса, проектировалось нечто вроде хлебной горбушки, которую знали все. Горбушка острова Кувшин была характерной приметой линии сухопутного фронта.

Маломощный рейдовый буксир едва волочил груженную под завязку баржу, которая бодливо рыскала, дергая стальной перлинь. Дрифтер-бот с боезапасом шел самостоятельно, а по сторонам транспортных средств, слева и справа на траверзах, ползли «малые охотники», выделенные в боевое охранение. Однако ещё вопрос: могли ли шестидесятитонные катера что-либо уберечь, если они были вооружены всего лишь сорокапятками? Ни по калибру, ни по дальности огня эти пушчонки не сравнимы с береговой артиллерией. Личный состав оглядывался на остров Кувшин потому, что где-то рядом был развернут вражеский опорный пункт Фишерштейн с орудиями калибром сто пять миллиметров.

Часа два шли под прицелом. Противник, играя на нервах, выжидал. Егерям генерала Дитла было заведомо известно, что у знака Рыбачий-Городецкий конвой ляжет на курс 285 градусов для прорыва под своим берегом в узкую горловину Мотовского залива. Тогда в дело включатся несколько батарей: с мыса Пикшуев, с косы Могильной, с опорных пунктов Фишер- штейн и Обергоф и на заранее пристрелянных участках, почти в упор, потопят груженые суда. В полярную ночь либо в ненастье ещё удавалось проскочить в бухту Озерко, хотя и не без потерь, но летом не помогали и дымовые завесы. Какой в них смысл, если нет свободы маневра, если скорость ничтожна и простая арифметика в любой момент безошибочно давала егерям местоположение целей, закрытых дымом? Другого же маршрута пока не существовало. Тяжелой наковальней из гранита и серого шифера, из горных цепей и полного бездорожья нависал полуостров Рыбачий над материком.

Лейтенант Выра тоже поглядывал на остров Кувшин, высматривая вспышки батарейных залпов. Но куда более тягостно для него было очутиться в роли командира на чужом катере. Казалось, все они серийной постройки и похожи, как близнецы: те же три мощных бензиномотора, такие же пушки системы «21-к», и крупнокалиберные пулеметы, и стеллажи с глубинками. Но на этом деревянная палуба была в пробках, отциклеванных по торцам заподлицо. Это следы пробоин. И ещё на мостике резали глаз неодинаковые стекла ветроотбойного козырька, простреленный нактоуз компа́са, наспех починенная тумба машинного телеграфа — повсюду, куда ни глянь, следы аварийного ремонта. Не везло в боях этому катеру. Сколько раз он возвращался в базу со скорбно приспущенным флагом, а на пирсе уже поджидал его санитарный фургон с носилками. Выра стал четвертым по счету командиром с начала войны и покамест различал --">