Николай Николаевич Прокудин - За речкой шла война…

Николай Прокудин За речкой шла война…

© Прокудин Н. Н., 2016

© ООО «Рт-СПб», 2016

© ЗАО «Издательство Центрполиграф», 2016

Об авторе

Родился в 1961 году в Кемеровской области. Ветеран войны в Афганистане, награжден двумя орденами «Красная Звезда», медалями, майор запаса.

Член Союза писателей Санкт-Петербурга и Союза рос сийских писателей, литературный секретарь Между народной федерации русских писателей. Автор 15 книг прозы. Председатель секции военно-патриотической, приключенческой и детективной литературы. Лауреат нескольких литературных премий и благотворительного движения «Золотой пеликан». В настоящее время участник борьбы с пиратством в зоне Индийского океана.

Предисловие к повествованию

Все события этой книги происходили для кого-то давно, а для меня – будто вчера. Те годы кто-то называет «застойными», кто-то – «старыми добрыми временами», а для некоторых это «период расцвета развитого социализма». Мой рассказ может показаться выдумкой, насмешкой или даже глумлением над армией. Такого, мол, во времена построения социализма не могло произойти, а моральный облик советских людей всегда был образцовым. Увы, мои друзья. Хотите верьте, хотите нет, но всё изложенное на этих страницах – чистейшая правда. И я отношусь с симпатией к большинству из персонажей.

В те времена официальная пропаганда вещала: «пшеница колосится на полях, тучные стада коров дают рекордные надои молока, в шахтах совершаются трудовые подвиги, сталевары выплавляют стране миллионы тонн стали». Но реальная, настоящая жизнь людей была иной и шла своим чередом. Партией предписывалось жить в соответствии с «Кодексом строителя коммунизма», но люди жили в соответствии с собственными принципами (или обходились без них). И жизнь их была наполнена почти шекспировскими страстями. Жизнь с кем бы то ни было и где бы то ни было. Пусть и в далёком военном гарнизоне на задворках Советской империи – пыльном, грязном, унылом, нищенском. События, происходящие там, – это и комедия, вплоть до фарса, и драма, вплоть до настоящей трагедии. Всего понемножку. Но всё это было….

Пролог

Велика столица, а отступать некуда. То есть как раз есть куда – кругом дома и дома, проспекты и проспекты, площади и площади, переулки-закоулки. Но Никите-то нужен конкретно сад «Эрмитаж», а где его?.. Самостоятельно не нашел бы ни за что. Либо нашел бы – кто ищет, тот всегда найдет! – но объявился там аккурат к окончанию встречи ветеранов: «Здрасьте! – А мы как раз уже расходимся!». Проводник нужен. А кто, как не Вовка Кирпич! Благо, товарищ жил в военной общаге при Академии, а уж где эта общага, Никите было хорошо известно…

Вовка Кирпич, бывший подчиненный Никиты по Афгану, в пору командования взводом был редкостный раздолбай и сорвиголова. Впрочем, десять лет спустя, может, изменился в корне? Как-никак, ныне – большой чин, подполковник, слушатель элитного военного вуза.

Но язык с трудом повернулся, когда Никита на вахте осведомился у дежурного по общежитию:

– Где я могу найти…подполковника Кирпичина? Переговорить с ним…

– Подполковника? Кирпичина? – дежурный ухмыльнулся. – Кирпича, что ли?

– Ну, или так. Кирпича, если такой есть… – Судя по ухмылке дежурного, старинный приятель Никиты мало изменился за десять лет, разве что в худшую сторону.

– Такой есть. Найти-то вы его сможете. А вот переговорить…

– Мы с ним созванивались, он меня ждет. Я… издалека.

– Да пожалуйста! Жалко, что ли! Только… Его сегодня на рассвете четверо принесли, положили…

– Как?! – Перед глазами вдруг возникла фигура бездыханного Кирпича, который, надо же, весь Афган прошел вдоль и поперек и живым вернулся, а тут… Что? Дорожно-транспортное? Сердце? Орава шпаны?

– Ка́ком кверху! Собутыльники приволокли. Отметил, блин, День Победы. С группой ветеранов. Три часа назад «му» сказать не мог, а вы – поговорить! Это не раньше, чем к вечеру, когда очухается.

– Чёрт! Как же так! Мы ж как раз сегодня собирались отметить… Встреча однополчан… Чёрт!

– А Кирпич у нас всегда – с опережением графика и перевыполнением плана… Вы поднимитесь на двенадцатый этаж. Комната тысяча двести девяносто один.

Лифт, как водится, не работал. Пешком, пешком. Медленно и печально. Медленно – потому что спешить теперь Никите, собственно, некуда, если Кирпич мертвецки пьян и лыка не вяжет. А печально тоже как раз потому, что спешить некуда. На встречу однополчан --">