Петр Санников - Партизаны

болтали не о чем, щелкали семечки. Вокруг вились, как пчелы, ребятишки.

Но вот показалась группа всадников — Громов со своим штабом. Проехали через площадь, встали у церковной ограды. С коней не слезали.

— Тихо! — народ и так замер, смотрели, вытягивая шеи, прислушивались.

— Комиссар речь гогворить будет.

Один из верховых, человек среднего возраста, в гимнастерке, перекрещенной ремнями, в фуражке с красной звездой, подался не много вперед, заговорил не громко, заставляя людей напряженно вслушиваться. Постепенно разошелся, стал повышать голос, рубил рукою воздух. Степка не понимал, о чем идет речь, да и не вникал, схватывал отдельные слова: «колчаковские грабители и насильники», «контра» и «мировая революция», «до коле будете терпеть» и пр. Мужикам однако эти речи были хорошо знакомы, и поднадоели; народ заскучал. Думали, вы завтра уедете, а следом припрутся каратели. Опять начнут пороть подозрительных по сочуствию большевикам и конечно родственников партизан. Громов подвинулся к оратору, тронул его за рукав, мол закругляйся. Комиссар оборвал речь на полуслове, уступил место командиру.

«Мужики. Я много говорить не люблю, — народ одобрительно загудел. — Красная армия уже переходит Урал. Скоро погонят того Колчака аж до самого синего моря. А мы что же? Будем кормить тех кровопийц, отдавать сынов в их армию? А может хватит?! … Вот мое слово: кто за красных становись по правую руку, кто за белых — по левую.» Громов не спеша вытянул саблю из ножен и указал ею эти места-«лево» и «право». Народ даже отшатнулся, стих шум голосов. «Этот шутковать не будет.» Кто ухмыляясь, кто поглядывая с опаской, но все перешли на «правую» половину площади. Противоположная опустела. Зазевавшаяся старуха вдруг оказалась одна посреди площади, у всех на виду. Охнула, посеменила к народу. Раздался хохот. «Вот она белая гвардейка. Вот она ужо повоюет за Колчака.» Смех волнами ходил в народе, весело ржали конные партизаны. «Эта постоит верой и правдой за верховного правителя!»

Громов аккуратно кинул шашку в ножны. Поднял голову, усмехнулся: «Все значит за красных? Ну тогда идите, мужики, по домам, берите у кого какое есть оружие; у кого нет — куйте пики. Завтра выступаем. Вот вам и весь мой сказ.»

Народ стал расходиться, переговаривались на ходу озабоченно, тревожно. Прикидывали на чем ехать, что взять в дорогу. Некоторые правда прикидывали куда спрятаться от греха, пока партизаны не уйдут. С другой стороны, когда придет власть красных, должно будут льготы партизанам — то. А кто прятался? Тем не менее на следующий день, когда с трудом, уже после полудня, отряд вытянулся из села; численность его значительно увеличилась.

Опустевшее село погрузилось в тревожное ожидание. Что — то будет? Толи вернутся мужики толи сложат головы не знамо где. Выгонит красная армия колчаковцев, или может быть опять нагрянут в село какие ни будь чехи, с черепами и скрещенными костями на руковах.

Глава 2

Середина ноября. Погода вполне себе зимняя. Добрый мороз с ветерком, невольно нагибаешь голову и отворачиваешься от ветра. Вдоль по улице метет легкая поземка. Вчера в Баево пришел небольшой отряд — полк «Красные орлы». Привезли хоронить своего командира Федора Колядо. С ними много раненых. Рассказывали о большом кровопролитном бое под Солоновкой. Трое суток, плохо вооруженная, разношорстная партизанская армия держалась против трех белгвардейских полков. Пока не подошла помощь от Мамонтова. Теперь погнали беляков на Барнаул.

— Че командира-то как убило?

— Да он же всегда лез у самое пекло. А тут пулеметчик, сука, лупанул неожиданно. Ну мы назад, залегли. А под Федором коня убило и ему ноги перебило. Глядим беляки полезли, значит, захватить в плен хочут. Мы не подпускаем, стреляем, а сами тож не можем подползти — пулеметчик сука, кроет, не подступишься. Чё им, патронов у их не меряно. Федор за конем сховался, отстреливается из нагана. Его пулеметчик достаь то же ни как не может. Ну мы подобраться к нему смогли только по темну, а он уж кровью изошол, вмерз в снег. В руке наган без единого патрона. Э-эх, какой парень был…

Мужики мрачнели, молчали. И когда уже кончится вся эта война, нет ей ни конца ни краю.

Хоронили Колядо на площади, позади сельской церкви «Покрова богородицы». Хорошо земля не успела глубоко промерзнуть. Ломами разбили верхний слой, а дальше пошла браться лопатами. Так что могилу вырыли быстро. На --">