Дарья Веймар - Невинная жертва (СИ)

========== I часть. Глава 1 ==========

1880 год. Самара.

В квартире царила предпраздничная тишина. Самара праздновала Рождество, и ничего не предвещало беды. Елка гнулась под стеклянными шарами, а иголки сыпались на хрустящую бумагу.

Катерина Игнатьевна привыкла поздравлять жильцов с каждым праздником и сегодня несла завернутый в теплое полотенце большой праздничный пирог.

— Ольга Алексеевна! Елена Дмитриевна! Мария Дмитриевна! Алексей Дмитриевич! — весело, предвкушая радость детей и улыбку голубушки Ольги Румянцевой.

Однако ее встретила лишь тишина. Ольга Алексеевна никогда не запирала дверей. Ее чистое сердечко не могло понять, что есть и плохие люди, которые могут обворовать или, прости Господи, убить. Она возвышенная, и детки такие же. Мальчик уже скрипку осваивает, девочка на фортепиано играет, голосочек такой тоненький, что заслушаешься. Чисто соловушка.

Младшенькая, Леночка, очень слабенькая. Вот, Агафья Фоклеевна, кухарка, говорила, что у девочки хворь недавно какая-то приключилась. Весной на воды поедут, дай ей Бог здоровьечка.

— Ольга Алексеевна! Голубушка! Это я, Катерина Игнатьевна, — громко сказала хозяйка. Никто не ответил.

Она встревожилась и осмелилась пройти дальше в прихожую.

Чем-то пахло. Знакомый такой запах, тяжелый. От него становилось дурно, чем ближе к гостиной, тем дурнее пахло.

Одним глазком Катерина заглянула в большую комнату.

Блюдо выскользнуло из рук…

========== Глава 2 ==========

Сомин проснулся от истошного женского крика. Василий Павлович оторвал голову от подушки.

— Что это? — Виктория перевернулась на другой бок и открыла глаза.

— Да какая-то баба орет. Дуры вы все. Уу, ненавижу! — настроение учителя географии сразу испортилось. Енгалычева молча закрыла глаза и натянула на себя одеяло. Сомин хмыкнул и сдернул с Виктории одеяло. Лежать обнаженной в нетопленной квартире под злобным взглядом мучителя было выше ее сил. Енгалычева покорно встала и неспешно стала одеваться.

Василий Павлович проворно поднял с пола ее гимназическое платье и отбросил его на стол. Вика потянулась за ним, но тут же получила по рукам.

— Я опоздаю, — тихо сказала она, но Сомину на нее было все равно. Он перехватил ее запястье и заставил сесть к нему на колени.

— Где ты вчера шлялась? — его руки больно стиснули ее талию.

— Не ваше дело.

— Вот как? Не забывай, кто ты и где ты.

Вика закрыла глаза, чувствуя как Сомин целует ее в шею и как по ее щекам катятся слезы. Она вещь. Такая же вещь, как табуретка или шкаф. Подстилка.

От этих мыслей стало очень больно, она не удержалась и всхлипнула. И мгновенно очутилась на полу, больно приложившись спиной о стул.

Василий Павлович с усмешкой смотрел на нее сверху вниз.

— Я тебе говорил не реветь? Говорил?

— Говорили. Простите, больше не буду.

— Правильно, девочка. Хватит, разлеглась тут. Ты мне благодарна будешь, сапоги будешь целовать.

Виктория поднялась на ноги. Сомин улыбнулся, глядя на ее смятое белье и растрепанные волосы.

— Скажи, — он шагнул к ней и взял за подбородок. — По гроб благодарна будешь? Если бы не я, кувыркалась где-нибудь в борделе.

— Не буду. Лучше в бордель. И так с малолетства живу в разврате.

Вика злобно взглянула на него. Сомин облапил, притянул к себе.

— Так будешь или нет?

— Нет, старый греховодник.

— Ну и дура, — Василий Павлович отпихнул ее от себя. — Отработаешь эти слова, отработаешь долгими ночами любовных трудов, — старик гнусно усмехнулся.

Енгалычева села на кровать и мрачно смотрела на восходящее солнце над крышами Соборной.

Шесть лет непрестанного разврата. Шесть долгих лет. Сначала приют, а потом неожиданно появившийся опекун. Лучше фабрика, чем греть чужие постели. Она готова уйти хоть в монастырь, хоть в тюрьму.

Виктория ненавидела Сомина. Ему она не нужна, он держит лишь из боязни, что она скажет миру правду. Что Роза Павловна, начальница гимназии, лишит его места и что хорошенькая, недавняя выпускница женского института,

--">