Джеймс Фенимор Купер - Зверобой. Последний из могикан.

чтением  юношества  всех  стран,  и,  читая  воспоминания,  например,  русских  революционеров,  мы  нередко  встретим  указания,  что  книги  Купера  служили  для  них  хорошим воспитателем  чувства  чести,  мужества,  стремления  к  деянию».

 Джеймс  Фенимор  Купер  (1789—1851)  вырос  в  поместье своего  отца,  в  штате  Нью-Йорк,  на  озере  Отсего,  не  раз описанном  впоследствии  в  истории  Кожаного  Чулка.  В  пору  детства  будущего  писателя  это  были  еще  очень  глухие места.  В  Куперстауне  (так  называлось  по  имени  землевладельца  поселение,  возникшее  на  землях  судьи  Купера,  отца Джеймса  Фенимора)  батраки  и  фермеры  уже  вырубали  леса  и  распахивали  участки;  но  чуть  поодаль  простирались дремучие  дебри,  где  водились  и  хищные  звери  и  дичь  и  где легко  мог  бы  заблудиться  и  пропасть  каждый,  кроме  индейцев  да  немногих  белых  охотников  и  звероловов,  перенявших  навыки  краснокожих  и  научившихся  понимать  лесные приметы.  Будущий  писатель  мог  с  детства  наблюдать  здесь весь  тот  живописный  мир  пионеров-разведчиков,  охотников,  поселенцев-колонистов  и  исконных  хозяев  американской  земли  —  индейцев,  который  впоследствии  был запечатлен  на  страницах  его  романов.

Молодой  Купер  вступил  в  жизнь  в  то  время,  когда  были еще  свежи  воспоминания  о  долгой  и  кровопролитной  войне за  независимость  Соединенных  Штатов  (1775—1783),  которая  закончилась  всего  за  шесть  лет  до  его  рождения.  Подростком  будущий  писатель  мог  слышать  от  очевидцев  воспоминания  о  тех  битвах  на  суше  и  на  море,  которые  он описал  впоследствии  в  своих  романах  из  истории  войны  за независимость  США  —  в  «Шпионе»  (1821),  в  «Лоцмане» (1824)  и  в  «Лионеле  Линкольне,  или  Осаде  Бостона» (1825).  На  школьной  скамье  он  уже  мечтал  о  подвигах, путешествиях,  борьбе  с  природой.  Семнадцатилетним  юношей  Купер  оставил  университет,  чтобы  стать  моряком.

Совершив  океанский  рейс  на  торговом  судне,  он  был  затем, в  девятнадцать  лет,  назначен  мичманом  на  «Везувий», один  из  кораблей  американского  военно-морского  флота,  и пробыл на  морской  службе  до  1811  года.

 Эти  годы  имели  большое  значение  для  позднейшего творчества  Купера.  Он  досконально  изучил  сложную  науку вождения  парусных  судов;  технические  подробности  в  описаниях  судовой  оснастки,  корабельных  маневров  и  морских сражений,  в  таком  изобилии  встречающиеся  в  его  романах, были  взяты  из  жизни.  Он  узнал  на  опыте  опасности,  которые  приходится  преодолевать  морякам,  и  постиг  ту  поэзию моря,  которой  пронизаны  его  «морские»  романы.  За  годы флотской  службы  Куперу  довелось  ближе  познакомиться  и с  районом  Великих  озер:  он  был  откомандирован  для  участия  в  постройке  военного  брига  на  побережье  озера  Онтарио,  в  те  самые  места,  которые  были  изображены  им  впоследствии  в  романе  «Следопыт».

 В  зрелые  годы  Купер  много  путешествовал  по  Европе.

Он  служил  американским  консулом  в  Лионе  —  крупном промышленном  городе  Франции,  в  котором  в  то  время  бурно  развивалось  рабочее  движение.  Он  был  свидетелем  событий  июльской  революции  1830  года,  когда  восставший французский  народ  сверг  с  престола  ненавистную  династию  Бурбонов.  Купер  с  сочувствием  следил  за  борьбой народа  и  с  горечью  писал  о  том,  как  в  дальнейшем  «богачи и  интриганы  насмеялись  над  справедливыми  надеждами масс,  злоупотребив  их  доверием  и  использовав  плоды  народной  энергии  в  своих  корыстных,  эгоистических  целях».

Он  побывал  в  Англии,  Швейцарии,  Германии,  а  также  в Италии,  к  истории  которой  обратился  в  своем  романе «Браво»  (1831),  изображающем  феодальное  прошлое  Венеции.  Куперу  не  удалось  осуществить  план  задуманной  им поездки  в  Россию,  но  он  живо  интересовался  нашей  страной,  предсказывал  ей  большое  будущее  и  придавал  важное значение  укреплению  дружественных  добрососедских  отношений  между  Соединенными  Штатами  и  Россией.  «Америка  связана  в  настоящий  момент  с  Россией  более  практической  и  осязаемой  близостью,  чем  с  какой-либо  другой европейской  страной»,  —  писал  он  в  «Европейских  заметках  --">