Анна Арнольдовна Антоновская - Великий Моурави

Анна Арнольдовна Антоновская

Великий Моурави

Роман-эпопея в шести книгах

Книга третья

Время освежающего дождя

---------------------------------------------------------------------

Книга: А.Антоновская. "Великий Моурави". Книга третья

Издательство "Мерани", Тбилиси, 1978

Стихи и комментарии Бориса Черного

OCR: Zmiy (zmiy@inbox.ru), SpellCheck: Лазо, 29 июля 2002 года

---------------------------------------------------------------------

Содержание

Время освежающего дождя

Часть пятая

Словарь-комментарий

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Робко расцветала первая роза. Хорешани заботливо полила нежный цветок и

подвинула фаянсовый кувшин ближе к теплым лучам. Счастливый вестник родной

земли - рассада была прислана из замка ее отца, князя Газнели, и, по

фамильному обычаю, выращена ею перед рождением ребенка.

- Клянусь тринадцатью святыми отцами, он узнал меня! Смотри, смеется!

- Как же не узнать четырнадцатого святого? Два часа в праздничной

одежде над люлькой стоишь, а Моурави тебя с утра ждет.

- Э, незачем торопиться! Моурави и католикос со светильником по всей

Картли царя ищут... - Дато опустился на подушку у ног Хорешани. - Знаешь,

дорогая, у отца был полон дом детей, родились, росли, голосили на все

местечко, но я их не замечал, а вот... - кивнул на люльку, - никак

успокоиться не могу, удивляюсь и не понимаю: жил, жил, и вдруг - сын... Одно

меня тревожит - очень тоненькая стала, совсем, как тогда... - Дато любовно

коснулся похудевшей руки. - Помнишь, в Метехи, возле дерева я первый раз

тебя поцеловал, ты смеялась, а у меня под ногами земля дрожала... А теперь

ты ко мне спокойна, словно ручей в позднюю осень.

- Не тревожься напрасно. Женщина родит ребенка, немножко посердится,

почему мужчина тоже не мучился, и торопится повторить глупость, а он, как

гусь после воды, еще веселее перья топорщит. О чем только бог думал, когда

создавал Адама?

- О войне, наверное!

Дато и Хорешани обернулись и расхохотались. Гиви, как всегда, ворвался

без предупреждения и уже сидел на ковре около люльки, склонившись над

малюткой.

- Взял! Взял! Клянусь ста тридцатью воинами святого Гоброна, взял! - И

Гиви неистово заплясал. - Пять дней я томился.

- Что ты дал ему? - встревожился Дато.

- Кинжал, конечно.

- Гиви, какой амкар тебя придумал? На что двухмесячному азнауру оружие?

- всплеснула руками Хорешани.

- А что, ему крест нужен? Спасибо! Уже однажды такое случилось.

Настоятель Трифилий в люльку крест подкинул, Бежану тоже два месяца было, а

взял. Теперь в рясе ходит сын Великого Моурави... Думаешь, наш Георгий

повеселел от этого? Бабо Кетеван прямо сказала: "Что первое ребенок схватит,

тем и владеть будет". Я двенадцать кинжальчиков амкару Сиушу заказал, в

каждом кармане по три ношу, все время на страже. У какого "барса" родится

сын, пусть непременно к оружию потянется. На что нам монахи?

Старая мамка укоризненно взглянула на смеющихся Хорешани и Дато и

поставила на скатерть кувшин и чашу:

- Пей, азнаур, слова твои золотом падут на судьбу ребенка.

Дато пытался отобрать кинжальчик, но, к восторгу Гиви и суеверной

радости мамки, малютка крепко держал рукоятку.

- Оставь, батоно, - мамка решительно отклонила руку Дато, - пусть он

сто лет не выпускает оружие и врагов истребляет, как Давид Строитель.

- Да живет без конца имя Давида! Но чем плохо, если маленький Дато

будет сражать проклятых, как Георгий Саакадзе? - И Гиви залпом осушил три

чаши подряд, приговаривая: - За Великого Моурави! За прекрасную Хорешани,

подарившую нам нового азнаура! За "Дружину