Александр Дым - Дневник московского пАдонка-2

class="epigraph"> “…кто-то из них загнулся от передозировки, кто-то угодил за решетку. Сперва ты нюхал просто так, из интереса, время от времени, потом для того, чтобы взбодриться по выходным, дальше – чтобы опять же взбодриться, но уже и по будням. Потом ты забыл, что кокс – это праздник, и стал занюхивать каждый день с утра пораньше, чтобы не свихнуться, и тебе выть хочется, когда в него подмешивают слабительное, и хочется оторвать зудящий нос, когда подмешан стрихнин. Но ты не жалуешься: без этого порошка тебе пришлось бы развлекаться прыжками на батуте в зеленом светящемся трико, или носиться на скейтборде в уродливых наколенниках, или горланить караоке в китайском ресторане, или бить черножопых в компании скинхедов, или заниматься спецгимнастикой с пожилыми красавцами, или играть в спортлото с самим собой, или предаваться психоанализу с собственным диваном, или биться в покер с блефунами-партнерами, или гулять в Интернете, или посещать садома-зохистские клубы, или сидеть на диете для похудания, или жрать виски в четырех стенах, или разводить цветочки в саду, или кататься на равнинных лыжах, или коллекционировать марки, или исповедовать буддизм (в облегченном варианте, на европейский манер), или завести какую-нибудь карманную электронную игрушку, или выпиливать лобзиком в кружке "Умелые Руки", или похаживать на орально-анальные оргии. Каждому человеку нужно какое-нибудь хобби – якобы с целью "выйти из стресса", – но ты-то прекрасно понимаешь, что на самом деле люди попросту пытаются выжить и не сойти с ума.”

Фредерик Бегбедер “99 Франков”

2004 год.

Ночь. Старая квартира в очень старом доме – почти что в центре Москвы. Темная, почти пустая комната без мебели. Роза сборной одной страны, за которую болеют знойные парни, прибитая к унылым обоям. Жуткие тени на потолке… За окном зима и снег, и скоро Новый Год. Я лежу с девушкой. Сегодня мы вместе, и нам хорошо. Хоть я уже чувствую, что это ненадолго. Я один. Внутри себя. Почти всегда. С кем бы и где бы я не был. Мы прижались друг к другу и разговариваем обо всем. Долго разговариваем…

'' – Знаешь, я всегда стремился к тому, чтобы стать добрым.

– Нет, ты не добрый и им уже не станешь. Посмотри на себя. У тебя хулиганское лицо, глаза, твой вид сам по себе говорит за тебя. Ты разный. Иногда злой, иногда смешной, иногда потерянный. Еще у тебя иногда бывают мертвые глаза.

– Знаешь, какого человека я могу назвать добрым? Человека, который честен по отношению к окружающим. Я честен. Или стараюсь таковым быть. Если мне не нравицца кто-то, я просто называю его мудаком в лицо и посылаю. Или игнорирую. Поэтому мне не приходицца его терпеть и разбивать его ебло об стол, потому что он меня достал или этого заслуживает, или причинять его какой-либо иной вред. Поэтому я всегда даю ему шанс избежать того, что для него будет злом, с моей стороны .И, значит, сам не совершу лишнего акта злой агрессии. Это и есть добро в моем понимании. Честность к окружающему миру и не важно, что ты творишь, бьешь людей или делаешь еще что-то, своим добром ты даешь им шанс избежать твоего зла. Сейчас почти все злые (подлость и наебка – тоже зло, но зло – вне агрессии) по сути своей. А я не совсем добрый парень. Потому что если я вижу, что чел, улыбаясь мне, хочет всадить мне нож в спину и этого не избежать… я подожду, пока он отвернецца и ебну первым. И это тоже честно. Сложно, но, надеюсь, ты поймешь, что я имел в виду.''

7 июня. 2004 год.

Выходные я провел в брачных играх с женским полом, также произошел очень неприятный инцидент, в ходе которого я стал обладателем рваного джемпера и дырки в сравнительно новых кроссах (кое-кто наверняка помнит, что я весь апрель проходил в них со вдетыми эротичными желтыми шнурками, потом сменил на синие на выезде в Волгоград, дабы не привлекать внимание).

Седня шел по улице, иду, думаю, не заметил, как налетела туча. Синяя такая… Лето какое-то ненормальное. Не пойму, когда оно все-таки начнецца. С неба моментом обрушилась ревущая стена влаги и пространство вокруг стало напоминать атмосферу в тесной душевой кабинке под самым сильным напором. Исчезли птички, меня всегда удивляло, где они умудряюцца моментом прятацца в эдакие ливни, реально любопытно, даже жалко, что плохо знаю зоологию, повадки. Все побежали, а я остался, я с децтва люблю гулять под дождем, или просто стоять под ним. Стоишь под массой воды, разлетающейся от тебя брызгами, люди смотрят на тебя, не --">