Виктор Олегович Пелевин - Transhumanism inc.

не­
пристойности, глупые рисунки. Маня сама когда-то
писала здесь подобное. Правда, до ГШ-слова не опу­
скалась —не из такой была семьи.
В общем, привет тебе, шахта.
Маня перегнулась через бетонный околыш, гляну­
ла во тьму —и бросила туда принесенную с фермы пу­
стую бутылку. Прошло томительно много времени —
а потом далеко внизу что-то не то хрустнуло, не то
плеснуло. Тонкий ледок и жижа под ним, если судить
по звуку. Так же, как десять лет назад.
Прощальная жертва детству была принесена. По
дороге назад на ферму Маня весело думала, что ее
фрактальной родиной, про которую так любят гово­
рить в лицее, была не теткина ферма, а эта вот шахта
и кусты.
На ферме ждали сразу два сюрприза. Прямо сюда
прибыли подарки: дорогущая новая кукуха от отца
и персональная поздравительная поэма, присланная
8

тшимтмк
московским лицеем «к 206 AV» (отсчет времени в ли­
цее вели на латыни).
Поэма, написанная не нейросетью, а живым фило­
логическим коучем, обыгрывала имя Мани —вернее,
его созвучие со словом «money». Чтобы поглядеть,
как коуч читает, Маня надела смарт-линзы. Коуч был
смешной: старый, плешивый, седой, из какого-то со­
всем древнего поколения —даже не друмеров, а крумеров, или вообще брумеров. Он слегка заикался,
а в слинзах вдобавок еще и двоился, что казалось его
персональным недостатком.
—Все мальчики и девочки в наше время влюбле­
ны первым делом в деньги, и это нормально, —сказал
он, протягивая Мане фальшивый электронный букет
(растворившийся в пространстве, достигнув ее пред­
полагаемой руки). —У тебя будет много поклонников
и поклонниц, Маня. Как не полюбить существо, фоне­
тически совпадающее с сердцем всемирного либидо...
Особенно когда это существо такое милое, как ты...
Сказав эту сложность, коуч сморщился, сложил
пальцы щепотью и запел:
—Моя Маня как money,
Мои money как Маня.
Меня манною мая
Маня манит, ня-ня...

В поэме было восемнадцать сладких четверости­
ший с плывущим размером. Маня узнала, что был
такой бог Мани. Услышала тибетскую мантру «Ом ма­
ни падме хум», где слово «мани» означало «драгоцен­
ность». Выяснила, что когда-то существовала целая
секта манихеев, поклонявшихся звуку ее имени.
Маня, Маняша — это и правда звучало денежно
и волшебно, словно она была тем самым мифологи­
9

В И К Т О Р П Е Л ЕВ И Н

ческим существом, чье прикосновение превращает
в золото.
Ах, вашими бы молитвами...
Стихи для поздравлений нормально писала и ней­
росеть-трешка, но получить их от живого филолога
было, конечно, престижней. Ясно, что не всякая се­
мья оплатит. Для Контактона такой прикол — мини­
мум на уровне фото в шубе из безубойной норки. Но
вообще-то филокоуч давно отжил свое: его держали
в лицее для шика, примерно как швейцара с длинной
волнистой бородой (Маня видела такого в гостинице,
когда ездила с мамой в Петербург).
Гораздо больше, чем стихами, Мане хотелось по­
хвастаться перед кем-нибудь своей новой кукухой. До
лицея оставалось еще несколько дней, тетка в таких
вопросах не рубила, мама свой восторг уже выразила
дистанционно, а холопам с фермы было, ясное дело,
плевать. Они просто не понимали, что это — только
радостно мычали из-под грязных марлевых масок.
Поэтому, наверно, Маня упросила тетку пустить
на двор скоморохов. Хотя хвастаться кукухой перед
ними было еще глупее, чем перед холопами: скомо­
рохи жили нелегально, без кукух и имплантов, стояв­
ших в черепах даже у кочевых тартаренов. Скоморохи
обитали на таком дне бытия, что закону было лень за
ними нагибаться.
Но вот захотелось живописного и смелого. При­
пасть в ознакомительных целях к народной груди,
чтобы было о чем рассказать в лицее. Ну и припала.
Скоморохов было трое: немолодые, с помятыми
похмельными лицами, в одинаковых военных полу­
шубках из синтетического меха —без погон, зато с на­
стоящими дырочками от пуль. Купили, скорей всего,
у кочевых. Или тартарены так расплатились за выID

ш ш н к

ступление. Старший из скоморохов, здоровый детина
с цыганистыми усами, действительно походил в этом
наряде на военного.
Тетка разрешила им занести на двор только му­
зыку — пусть нечипованая лошадь с телегой ждет за
воротами. Скоморохи постелили полушубки на снег
вместо гимнастических матов и остались в тонких
шерстяных трико. Завоняло давно не мытой --">