Лариса Кальматкина - Летающая рыба

Лариса Кальматкина Летающая рыба

СЛЕДЫ

Зинаида Петровна, стоя на крыльце своего бревенчатого дома с тремя окнами на фасаде, любовалась солнечным морозным утром:

— Ох ты ж, батюшки, до чего же красиво!

Изо рта Зинаиды Петровны выходил, клубясь, пар, но он не мешал ей восхищаться сверкающим на солнце белоснежным убором деревьев, поля и виднеющегося за ним леса.

За свои восемьдесят два года Зинаида Петровна повидала много красоты земной, и даже однажды небесную — летала к дочери в Сочи. В самолёте Зинаида Петровна, хоть и сидела возле иллюминатора, особо в него не выглядывала, всё больше крестилась. А на обратный путь попросила купить ей билет на поезд.

Солнце сегодня светило особенно ярко, золотя и серебря покрытые снегом деревья и кусты. Заливались невидимые птицы.

В правой руке Зинаида Петровна держала железное ведро. Постояв немного на крыльце, она направилась к колодцу. Не то чтобы дома воды не оказалось — соцработница Клава натаскала два бачка, а просто из привычки делать домашние дела, «чтобы не заржаветь».

За Зинаидой Петровной увязался Сметаныч — пушистый рыжий кот. Вернее, он шёл впереди, держа хвост трубой и оставляя лапками неглубокие ямки на снегу.

Набрав воды и закрыв крышкой колодезный сруб, Зинаида Петровна взяла ведро и повернулась, чтобы идти назад. Но вдруг остановилась как вкопанная. На снегу она не увидела своих следов. Кошачьи следы тянулись узенькой змейкой, а человечьих — не было!

Зинаида Петровна сощурила глаза и вгляделась в белую простынь под ногами — ни одного её следа. И возле колодца тоже. Только Сметанычевы отметины.

Тяжело выдохнув, Зинаида Петровна взяла ведро и поплелась к дому. Время от времени она оглядывалась, надеясь, что следы появятся. «Может, я уже умерла, а это дух мой ходит по воду?» — думала Зинаида Петровна. Эта мысль заставила её ещё сильнее опечалиться. «Как же это так? Если бы я умерла, то давно поднялась бы на небо, а я тут шастаю по двору с ведром», — сокрушалась она.

Зинаида Петровна дошла до крыльца и ещё раз обернулась. Снег по-прежнему не принимал форму её валенок с резиновыми калошами. Всякое видавшая за свои годы, Зинаида Петровна решила для начала успокоиться. Дома она заварила в чайнике травы, что собрала летом возле реки. Выпив две чашки разнотравья, она и вправду утишилась и села возле окошка, выходящего на деревню.

Не прошло и минуты, как на улице появилась соседка Марья Ивановна, за спиной у неё болтался синий рюкзак. Зинаида Петровна рванула к двери и выбежала во двор.

— Здорово, Марья! — окликнула она соседку. — В магазин ходила?

— Да, внучка приезжает, надо деликатесами потчевать, — Марья Ивановна поправила сбившийся набок платок и улыбнулась. — Твои-то не едут?

Кашлянув, чтобы скрыть неловкость, Зинаида Петровна бодро ответила:

— Летом приедут! Правнук должен народиться со дня на день. Ждут.

Приблизившись к ограде, Зинаида Петровна увидела, что за Марьей Ивановной по нехоженому снегу тянется привычный для пешего человека след. Тут же она посмотрела себе под ноги и горестно вздохнула — следов не было.

— Зайду я, замёрзла, — сказала она и, не глядя вниз, пошла к крыльцу.

Вечером у Зинаиды Петровны поднялся жар. Она металась на кровати, пытаясь заснуть. Когда совсем стемнело, зазвонил телефон. Зинаида Петровна дрожащей рукой нажала на кнопку мобильника.

— Мама, мама! — кричала в трубку дочь. — Алина родила мальчика. Теперь ты у нас прабабушка!

— Ой, как хорошо, — только и сказала Зинаида Петровна и нажала кнопку отбоя.

«Теперь и в рай можно», — подумала она в полубреду, вспомнив свою бабушку Агафью, которая ей, тогда ещё маленькой девчонке, сказывала, что если человек доживает до правнуков, Бог его всенепременно примет в рай.

ПРОРЕХА

Сабля рассекла воздух сверху вниз, порезав его, как острое лезвие прорезает туго натянутую ткань. Образовавшаяся прореха пугала чернотой, сыростью и неопределённостью.

Мальчишки отпрянули от неё, как от огромного волосатого паука.

— Как ты это сделал?! — в голосе Димки смешались восхищение и испуг. Он сделал пару шагов к прорехе и остановился, не решаясь в неё заглянуть.

— А почём я знаю, — прошептал Андрейка и тоже сделал шаг вперёд. В правой руке он по-прежнему сжимал красную пластмассовую саблю.

— Бежим отсюда, пока мама не наругала! Она не разрешает мне --">