Валерий Аронович Голков - Тайга

Валерий Голков Тайга

                  Собака по кличке Тайга

            ( эпизоды из жизни моей собаки)

1. Нравоучительные рассуждения о собаках вообще

            и о моей в частности.

Собака- друг человека. Истина стара, как само человечество. Человек во все времена своего существования испытывал дефицит искренности, непосредственности, бескорыстной преданности и, если хотите, человечности. Человек, становясь хозяином собаки, преследует вполне меркантильную цель- покрыть этот дефицит. Благодарное человечество ставит собакам памятники, выдающиеся литераторы посвящают им свои произведения. Собаки- главные действующие лица (может быть, правильнее сказать «морды»?) многих фильмов и телесериалов. Очевидцы и СМИ поведали миру о потрясающих воображение историях собачьей преданности и самоотверженности, о военных подвигах, об уникальных возможностях собачьего организма, о собачьем уме, артистических талантах и даже интеллекте. Обо всем этом написано много, но мало что объяснено. Собака- друг человека, и она же- загадка. И очень хочется, чтобы она еще долго- долго была и тем, и другим. К сожалению, существует и другая истина: чем больше узнаешь людей, тем больше любишь собак. Но это уже, как говорится, другая история.

Собака, о которой пойдет речь, за всю свою 15- летнюю жизнь ничем особенным не прославилась, поэтому не удостоилась памятника, не была объектом внимания СМИ, не бросалась под танки, ее не снимали в фильмах и сериалах. Но она была в жизни нашей семьи, мы ее очень любили, и любовь эта была взаимной. И она достойна того, чтобы, прочитав этот рассказ, о ней узнали мои внуки, а, может быть, и правнуки, и чтобы они поняли, что это за истина такая- собака- друг человека, и чтобы учились на ее примере доброте, искренности и преданности. Ну и умению при случае постоять за себя.

2. Детство, юность, образование.

Тайга появилась у нас, когда ей было три месяца, а сыну три года, и они понравились друг другу с первого взгляда. Да и со всеми остальными членами семьи случилось то же. Имя ей придумали не мы- она пришла с готовым. Мамой Тайги была восточно-европейская овчарка, а папой- сибирская лайка, и у нас ни разу не возникло повода усомниться в таком благородном ее происхождении. Когда Тайге исполнился год, она превратилась в красивую собаку мощного телосложения, чепрачного окраса, с абсолютно овчарочьей мордой и повадками лайки, да еще с глазами такой красоты, которой позавидовали бы многие кинозвезды. Хвост Тайги жил отдельной жизнью- свободно висел, когда надо было изображать овчарку, и закручивался в качественный лаечный бублик, когда следовало напомнить, кто ее папа. Кроме того, охотясь за кошками, она становилась в классическую стойку перед деревом, на котором спасалась дичь, как настоящая охотничья лайка. Как овчарка она была необыкновенно умна, легко и быстро, без всяких инструкторов, только с помощью кусочков сахара обучилась всем необходимым командам и многим другим, не столь необходимым. Например, она очень похоже выгавкивала слово «мама», кроме передних подавала и задние лапы, что было удобно для выполнения гигиенических процедур в условиях грязноватого самарского ненастья, понимала много слов, а также выражений, не являющихся командами. Всем этим командам, словам и выражениям она подчинялась вполне спокойно. Исключение составляли два слова: «гулять» и «купаться». От первого она впадала в неописуемый щенячий экстаз- абсолютное выражение собачьей радости. Она хватала зубами поводок, носилась с ним по всей квартире с какими-то неподобающими серьезной собаке восторженными воплями и не сразу отдавала его в руки хозяина, как будто предвкушение прогулки было важней самой прогулки. Услышав команду «купаться», старалась спрятаться под тахтой, приподнимая ее застрявшим задом. Но в начале нашего совместного проживания, еще до получения своего высшего образования, она была обыкновенным щенком- грызла ножки у мебели и каблуки у женских туфель, устраивала лужи и кучки; улучшив момент- а это у нее получалось мастерски- забиралась на стол и доедала то, что не доели и не успели убрать хозяева. Иногда остатками довольствовались хозяева. Она радостно виляла хвостом, когда хозяева стыдили ее за подобные проделки, и радость эту разделял ее трехлетний человекообразный собрат.

3. Они поссорились.

Однако через два года веселого, дружного и мирного сосуществования они сильно и --">