Пётр Петрович Африкантов - Саратовские игрушечники с 18 века по наши дни

Пётр Африкантов Саратовские игрушечники с 18 века по наши дни

Новогодние кролики

Произошёл этот случай со мной ровно двенадцать лет назад, по китайскому календарю в год кролика. Тогда эти календари модными стали, а я как раз стал осваивать лепное дело. Годы те были ельцинские, тяжёлые. В доме подчас хлеба не было, зарплату не давали, а жить и детей кормить было надо. Дело было в канун Нового года. Дети ещё небольшие, младшенькому Антону всего десять, Костя немного постарше. Как раз тот возраст, когда дети ждут от Нового года чего-то особенного и сам праздник для них в первую очередь ассоциируется с подарками.

Как сейчас смотрю – дети в одной комнате о Новогоднем празднике говорят, а мы с женой Еленой в другой думаем, как концы с концами в семейном бюджете связать, да на какие-никакие подарки детям выкроить. Но ничего не связывалось и не выкраивалось. И тут решил я налепить к празднику глиняных игрушек и продать. Сказал жене, та засомневалась, но идею одобрила, всё равно другого выхода нет. Посоветовались, кого лепить? «Конечно кроликов,– сказала жена, – весь город кроликами увешан, лучшей рекламы не придумаешь».

Стал лепить кроликов. Опыта никакого, а энтузиазма и желания сделать приятное семье – через край. Все в семье ходили смотреть, как я на терраске леплю этих зверушек. Я леплю, а мать с женой спорят – похожи они на кроликов или нет. Мать говорит, что похожи, видно больше из желания меня подбодрить, а жена – наоборот. Но, я их не слушаю. Мне нравится лепить этих зверушек. Леплю и испытываю огромное удовольствие от лепки, в душе будто, симфонический оркестр тонкие и сладостные мелодии выводит. А мать с женой всё спорят. Мне надоело их слушать «похожи – не похожи» и я их перестал пускать в комнату, сказав им своё решительное – «базар рассудит». Он и рассудил.

На улице мороз, ветрено, мимо импровизированного прилавка люди идут, некоторые на рекламные вскрики жены: «Кролики! Кролики! Кто забыл купить детям подарок к Новому году!» подходят, вертят в руках поделки и, скептически улыбаясь, отходят.

– Разве это кролик, – говорит упитанный господин в очках.

– А зубы, – парирует жена. – Вы на зубы посмотрите!

– М-да – вроде похожи,.. – тянет господин.

– А уши? – говорит жена.

– Вроде тоже кроличьи…– говорит господин.

– А косые глаза? – вставляет жена.

Господин, однако, хмыкнув, отходит и, как назло, покупает напротив брелок с похабным, с неестественно растопыренными ногами кроликом. На вид это и не кролик даже, а снятая и распятая на правиле кроличья шкурка.

Нет, не нравятся людям мои кролики, ни одного ещё не купили.

– Я же говорила, что не похожи, а ты мать слушал, – сердито говорит жена, перестукивая на морозе, валенками. Мне неуютно на этом базаре, ни одного понимающего меня человека и вдруг.

– Мама, смотри, кролик! – раздаётся рядом голос ребёнка. Это сказала девочка. Она стоит на цыпочках около прилавка и смотрит на моих кроликов широко открытыми глазами.

– Где ты увидела кроликов?– одёрнула её подошедшая мать.

– Так вот же они,– сказала та, показывая на того самого кролика, которого отставил господин.

– Давай мы тебе лучше найдём, что-то эти поделки на кроликов не очень похожи. Но ребёнок настаивает на своём:

– Мам, он хорошенький… я этого хочу….

Но, мать настояла на своём и, можно сказать, потенциальные покупатели стали уходить.

Это меня подбодрило. Ведь нашлась же одна человеческая душа, которая меня понимала и со мной была солидарна. «А может быть и не надо больше ничего», – подумал я. Первой сообразила жена, она догнала уходящую девочку и сунула в руку малышки кролика. Лицо девчушки просияло счастьем. «Хоть одна душа порадуется вместе со мной», – подумал я и благодарно посмотрел на жену. Этим поступком она спасла мою, уже было начавшую отчаиваться, душу. Возможно, этим она спасла меня и как будущего игрушечника. В этот момент я понял, а потом, работая педагогом и уча детей лепке, неоднократно убеждался в том, что дети и взрослые видят вещи совершенно разными глазами. И, чаще всего, дети узнают в изделиях своих сверстников то, чего они слепили, а взрослые – нет, рассуждая о непохожести. Вот и я, по сути, лепя кроликов, вёл себя как ребёнок, лепил, опираясь только на чувства и эмоциональный душевный фон, совершенно не сверяя возникающие в голове картинки с требованиями рынка, с мнением толпы. Я понял, что всё налепленное мною не будет продано, потому что --">