Сергей Овчинников - Полковник пишет сам

– Возьму кофе и буду у себя. – Кивнул Ахмеду и вышел. На улице шпарило не по-сентябрьски.

***

Ахмед оказался на высоте. Полковник не стал допрашивать, сколько человек в итоге отрабатывали его пятихатку. В цену вошли, видимо, не только цветы с конфетами и парфюм. Ахмед, похоже, предпочитал с червей и ва-банк. «Молодец какой! Надёжно! Стихов от моего имени часом не написал?» Старые Стены беззвучно приняли резерв – сезон догорал.

Зал постепенно наполнялся. Когда Лаура вошла, он разговаривал по телефону:

– Передай: всё путём! Полковник сам всем пишет! – Он оскалился. – Пишет и рисует. Да, а кое-кого и срисовывает. – Он рассмеялся в ответ на хохот в трубке. – Так на всякий случай, чтобы сноровку не терять. Беретту Эдику заказал – уже привезли. Таблетки? Да пью я. Ладно, давай пока!

Она остановилась посреди зала, оглядываясь. Он привстал, поднял руку и сделал шаг навстречу.

– Vous êtes ici pour l’annonce?⁸ – Он беззастенчиво разглядывал её, улыбаясь, впрочем, вполне по-отечески.

– L'annonce? – Лаура тоже готова была улыбнуться, вот-вот.

Полковник прокашлялся и наизусть пропел заготовленное, неровно заворачивая окончания:

– Le colonel unijambiste cherche à rencontrer une jeune fille incroyablement ravissante pour des relations amoureuses. Le sexe est possible, mais pas garanti en raison des restrictions d'âge (soixante et onze).⁹

Глаза Лауры расширились, хотя казалось: куда уж шире. Потом они хитро сверкнули, и она захохотала. Громко, не таясь, отбросив напускную – да вообще, всякую, скромность. И полковник подхватил своим раскатистым и басовитым.

– Le classique ne vieillit jamais.¹⁰ – Из её огромных глаз текли слёзы.

Полковник посчитал сказанное комплиментом и только гостеприимно развел руками.

– А с виду не сказала бы. – Она уже отсмеялась и с интересом смотрела на полковника. Бормоча вполголоса.– Handicapé? Hm.¹¹

– Ну пойдём, дочка! Ещё наговоримся. Гостя сперва накормить! – Он махнул седому официанту примерно одного с ним возраста. Появились cremant, устрицы, прочие fruits de mer, что он заранее и придирчиво выбирал. Побежал потихоньку разговорчик. Распросил Лауру о «тяжелых» эмигрантских буднях. Подавил старую московскую привычку проверить регистрацию. Лаура, к слову, оказалась урожденной француженкой. Про операцию наркополицейских естественно поинтересовался тоже. Сам поведал о службе советского милиционера, ну и антисоветского – позднее.

– Всё я сейчас лопну! – Лаура откинулась на спинку кресла и потянулась. Полковника обожгло. И, видимо, не его одного. Больше половины зала, как минимум, ждали, что лопнет, по крайней мере, атласно-белая блузка. На них стали оборачиваться, и Лаура скромно подобралась.

В Старых Стенах не принято танцевать, да и негде. Но в тот вечер звучала совершенно бесподобная musique authentique. Похоже, хозяева отмечали какое-то своё событие и позвали друзей-музыкантов. Мелодии национальные, заводные – не то слово. Пары закружились прямо среди столиков. Столы постепенно сдвинули и освободили пространство для танцпола. В общем, аккордеон сделал своё дело. Полковник встал и пригласил. Он бы предпочёл что-то помедленней и покороче, но… Проверил фиксатор – пришлось не отставать от молодёжи.

Лаура жгла и испепеляла. Покоряла и уничтожала своей первобытной неуёмной статью. Её полные груди тугими молотами колотились в такт зажигательным сельским ритмам. Казалось, они вот-вот сорвут тонкую белую блузку и освободятся (наконец). Над этим буйством в завораживающем трансе двигались белки глаз. Остальное тонуло в полумраке ресторанного зала. Это приковывало сильнее гипноза, это подавляло волю.

– Почему вы одна? – Полковник галантно поклонился и повёл спутницу обратно за столик.

«Да уж, расскажи мне, шоколадка, как так вышло?»

– Я устала. – Проговорила Лаура, усевшись на место. – Устала от ненастоящих отношений.

– Поясните? –Полковник наполнил бокалы. В ведерке со льдом уже предусмотрительно отдыхала свежая бутылка cremant.

– Мужчины для меня давно различаются только величиной… – Седые брови полковника взлетели. – Размером, да. – Она усмехнулась. – Своей фальши. Тот образ, который рисуется перед бедной девушкой на первом свидании… Который какое-то время ещё поддерживается… Настаёт момент, когда он… Когда ты, – она ткнула в его сторону указательным пальцем, – перестаёшь притворяться.

Полковник инстинктивно отпрянул. «Так бы и откусил этот сладкий пальчик». Уселся поглубже, а Лаура продолжала.