Владимир Александрович Бердников - Человек неразумный

молекулярный генетик.

– Ну, если вы работаете в Институте генетики, то должны знать и моих собеседников.

– Молодого человека в очках я, кажется, встречал в Институте, хотя не уверен, а вот другого, видимо, шибко великого, уж точно вижу впервые. Я работаю у доктора Драганова и из лаборатории практически не выхожу, так что мало с кем успел познакомиться.

– Странно, что вы их не знаете. Это же знаменитый доктор Кедрин со своим учеником. Хотите, я вас с ними познакомлю?

– Почему бы и нет, – ответил Заломов, и в голове его сверкнуло: «Вот он тот самый случай! Принцип антифатализма работает».

А тем временем музыка умолкла, и он подвёл Анну к её столику.

– Знакомьтесь, товарищи, – объявила девушка, – это сотрудник вашего института Владислав».

– Демьян, – привстав, с пионерским задором выпалил краснощёкий очкарик.

– Аркадий Палыч, – по-барски, не вставая, представился доктор Кедрин. – Ну что ж? Вижу я, на ловца и зверь бежит.

Эта странная и, вроде бы, неуместная фраза заставила Заломова привычно наморщить лоб, но он всё равно не понял, кто, по мысли учёного, был тут зверем, а кто ловцом.

– Между прочим, Владислав – выпускник Ленинградского университета, и он работает в лаборатории доктора Драганова, – попыталась Анна перевести разговор в деловое русло.

– Драганова? – с оттенком брезгливого недоверия повторил Кедрин. – Теряюсь в догадках, почему Егор Петрович мне про вас ничего не рассказывал. Вы, должно быть, здесь в командировке?

– Да нет. Уже четыре месяца работаю младшим научным сотрудником в Лаборатории хромосомной инженерии.

– Что же заставляет вас вести скрытный образ жизни? Сами-то, небось, преисполнены великих идей? – съязвил Кедрин.

Но Заломов на провокацию не поддался.

– Какие там идеи? Просто приходится много работать.

– Прекрасный ответ, Владислав. Краткий и выразительный! – выпалил Аркадий Павлович и, запрокинув назад свою крупную сверкающую голову, заговорил с невероятной скоростью и мощью. Слова его гремели и шипели, будто рот оратора был наполнен мелкими камешками. («Ни дать, ни взять, форменный Демосфен на тренировке», – мелькнуло у Заломова.)

– Видите ли, Владислав, – продолжал Кедрин, – Анна Дмитревна преподаёт в школе для вундеркиндов. Школа неплохая, хотя ей далеко до той, что кончал я на заре моей молодости, – Аркадий Павлович самодовольно усмехнулся, и лицо его приняло, что называется, «значительное» выражение. – Да-а… в те далёкие и суровые годы были школы так школы, и поступить в них было са-а-всем не просто. Впрочем, всё это не помешало мне попасть в одну такую, что возле Кремля, и закончить её и даже с медалью из жёлтого драгметалла.

– Так вот, молодой человек, – с новой силой загремел Кедрин, – Анна Дмитревна решила – и совершенно правильно решила – связаться с учёными нашего института. В годы моей юности такое было обычным делом. В моей школе преподавали даже академики, да если за такие школы не браться, то откуда мы будем пополнять, откуда будем черпать свои кадры? А ведь, как известно, кадры решают всё, – Кедрин перевёл дыхание. – Итак, сия юная интеллектуалка страстно возжелала, чтобы учёные нашего института провели в её классе серию уроков по наиболее продвинутым областям современной биологии. Первым на сей призыв откликнулся мой молодой, но, не побоюсь красивых слов, весьма перспективный сотрудник – Демьян Иваныч. Он же подбил и вашего покорного слугу подключиться к сему благому начинанию. Правда, я страшно занят: бесконечные съезды, конференции, симпозиумы… О, кто бы знал, как надоела мне вся эта суета сует! Да будь она неладна! Однако только здесь, далеко за Уральским хребтом, в этом засыпанном снегом крае, отвоёванном для нас удалым казаком Ермаком Тимофеичем, я чувствую себя в своей воистину оптимальной форме. Только здесь рождаются в моей голове самые смелые, самые парадоксальные мысли, соображения, гипотезы и даже идеи.

Кедрин картинно умолк, уставившись в надпись на стене: «Не оставляйте на столах грязную посуду!». (Днём кафе работало как столовая самообслуживания.) Выдержав паузу, он продолжил, слегка понизив голос:

– Только здесь формируются истинно нашенские характеры, преданные науке и Родине! – и, скосившись на Заломова, Аркадий Павлович завершил свой спич: – Я думаю, молодой человек, ваш прямой долг, ваша прямая гражданская обязанность – помочь Анне Дмитревне в деле воспитания наших преемников, наших --">