Варвара Кретова - Разговор с Дьяволом

День моей смерти наступил 20 мая 2010 года. Никто не пришёл на мои похороны, кроме священника и парочки зарёванных сотрудниц моего отдела. Я не запомнил их имён, но точно помню, что у них неплохие тела и привлекательные формы, которыми я в своё время пользовался.

Надо сказать, мне не больно-то хотелось долгих и слезливых проводов – я никогда не верил горюющим людям. Как можно печалиться о каком-то иссохшем старике, когда у тебя самого ещё вся жизнь впереди? Похороны моего отца, как сейчас помню, были очень долгими и трудными. К своей гордости скажу, что я не думал грустить: выпил пару рюмок на поминках, а на следующий же день пришёл на работу, как ни в чём не бывало.

Работал я в суде. А именно – был судьёй. Между прочим, дело очень выгодное, особенно, если уметь пользоваться своим положением. Я умел. Почему бы не решить дело в пользу порядочного человека, имеющего достаточно денег, чтоб за это заплатить?

У меня был сын – кажется, Андрей. Он появился от хорошенькой стюардессы, с которой я летал в Америку лет двадцать назад. Я уже и думать забыл об этом путешествии, когда на рабочий телефон (лишь он был в свободном доступе) позвонила та стюардесса, сообщая, что ждёт ребёнка. Пожалуй, это был самый волнительный случай за мою жизнь. На кой чёрт мне дети? Эти маленькие и беспомощные существа, из которых лишь в перспективе может что-то выйти. Детей заводят люди, которые ничего уже не ждут от жизни. Я ждал. А потому пообещал заехать сразу, как достану билеты в Америку, но потом просто не отвечал на звонки.

Умер я в пятидесятилетнем возрасте в автокатастрофе. Считаю, что мне повезло: пятьдесят лет достаточно для жизни, но при этом не приходится умирать в мучении на больничной койке.

В общем, я доволен своей жизнью и сейчас со спокойной душой встречаю смерть.

Моё представление о ней весьма расплывчато. Я думал, что когда жизнь заканчивается, душа попадает в вакуум, пока не получает возможность родиться заново.

Но всё оказалось намного красочнее. Я находился в обставленной со вкусом комнате и сидел на чёрном кожаном диване. На полу лежал ковёр из медвежьей шкуры. В шкафу стояли книги – темные с золотом фолианты. Я сам, признаюсь, читать не любил. Разве что журналы, содержащие технические статьи. Ещё любил сидеть на политических сайтах и читать сообщения недовольных. Иногда я даже сам что-то писал – подливал масла в огонь.

Я усмехнулся. Кажется, я кого-то жду здесь.

В комнату зашёл мужчина, которому я сразу невольно позавидовал: ну что за красавец! Высокий, статный, совсем ещё не старый – вся жизнь впереди. Чёрные волосы гладко и несколько старомодно убраны назад. Кожа немного смуглая, словно этот счастливец недавно отдыхал в солнечных краях. Взгляд пронзительный и властный. «Он похож на видного начальника», – с уважением подумал я.

– Добро пожаловать в Ад, мертвец, – сказал этот мужчина, слегка растягивая слова и улыбаясь пренебрежительно.

Однако же мне не понравились ни его тон, ни его обращение. Что значит «мертвец»? Это прозвучало так пренебрежительно, словно я был не уважаемым человеком, с честью окончившим жизнь, а нашкодившим учеником в кабинете директора.

Я подобрался, намереваясь сделать юноше замечание.

– Что, не нравится подобное обращение? – словно угадав мои мысли, усмехнулся он. – Что ж, тогда нам следует познакомиться ближе. Не соблаговолите ли представиться? – меня удивляла речь мужчины: устаревшая, словно из прошлого столетия.

– Меня зовут Александр Фёдорович Залесский. А кто такой будете вы? – я отдавал себе отчёт в том, что говорю, пожалуй, чересчур резко, но меня до сих пор задевал холодный тон, с каким ко мне обращался этот юнец.

– Моё имя Дьявол, царь Преисподней, – неспешно проговорил мой собеседник, с удовольствием наблюдая за моей реакцией.

А я впал в шок: значит, всё же правы были психопаты, которые утверждали, что загробным миром заправляют всякие Боги-Дьяволы? Впрочем, когда ты мёртв, вся информация, какой бы невероятной она ни была, быстро укладывается в голове и уже воспринимается как должное.

– Последние тридцать лет ты был под моим покровительством. Ты прожил жизнь в своё удовольствие, не заботясь о том, чтобы кому-то помочь, не пытаясь угодить людям. Теперь я принимаю тебя в Аду. Ты всё равно уже мёртв, потому можешь