Анжела Николаевна Мурашевская - Танго с архангелом

Если бы моя бабушка была в Париже 2 октября 1925 года и пришла на концерт в Théâtre des Champs-Elysées на постановку La Revue Negre с Жозефиной Бейкер, то, возможно, имела бы шанс познакомиться с Ван Донгеном.

Он вошёл в театр за тридцать минут до начала спектакля и отправился в буфет, надеясь увидеть своих знакомых Пикассо и Леже. Недавно была задумана картина, хотелось посоветоваться с выбором натурщицы, ведь Та, Единственная, ещё не была отобрана. Ван Донген оглядывается по сторонам. Вот Кокто что-то объясняет элегантному господину, а вот Колетт кусает шоколад, рассматривая программку. Пикассо и Леже нигде не видно. Ван Донген берёт у буфетчицы бокал шампанского и продолжает искать своих друзей, отпивая маленькими глотками изумительный напиток. «А большими пьётся только водка», – промелькнуло у него в голове и, видимо, перепутав жидкости, опрокидывает весь бокал. Но шампанское не стекает по пищеводу, а попадает в дыхательное горло. Художник пытается дышать, но у него не получается.

В голове плывут картины, обрывки из жизни, где-то вдалеке слышится голос Пикассо, какой-то шум. Становится жарко, затем веет холодом. В зеркале отражается ангел с черно-синими крыльями. Ангел размахивает ими. «Вот почему мне холодно», – думает Ван Донген. Слышится музыка – что-то вроде танго. И вот уже он сам танцует в прекрасно сшитом фраке. Но что-то мешает двигаться… да это же крылья! Они очень тяжелы. Удивившись такой метаморфозе и, посмотревшись в то же зеркало, художник понимает, что ангелом является он сам. Там же отражается стройная незнакомка – его партнёрша по танцу. Двигаться с ней становится необычайно легко и так хорошо, свободно! Удивительное ощущение невесомости и блаженства. Крылья больше не мешают. Ван Донген пытается увидеть лицо танцовщицы, а, увидев, застывает на месте. Перед ним находится та, которую он ищет для своей картины. Он спрашивает имя, но она не отвечает, а вдруг целует с такой силой, что сладкое дыхание пронизывает всё его тело, доходит до сердца, чувствуется удар, затем ещё и ещё. «О, как она необыкновенна и оригинальна в своей страсти!».

Музыка смолкает, и художник вдруг понимает, что лежит на полу. Пикассо и Леже почему-то трясут его и поздравляют с ещё одним прибытием в этот мир. «А где Она? – Ван Донген пытается подняться, – девушка, с которой я танцевал!» Друзья, видимо, не понимают. «Ты неудачно выпил шампанское, захлебнулся, стал задыхаться, упал. К твоему счастью, одна красотка владела приемами оживления организма и быстренько применила „дыхание рот в рот“ и массаж сердца».

Прозвенел первый звонок. Наблюдавшие за неприятным приключением зрители поспешили в зал. «Я должен её найти!». Но друзья тянут Ван Донгена в ложу. Звонит второй, третий звонок. Все рассаживаются и спектакль начинается. Такого зрелища никто из присутствующих никогда не видел. Удивительно пластичная негритянка танцует чарльстон, степ, брейк и хип-хоп, смешав их всех в одном номере. Публика в восторге от этой Жозефины Бейкер и её маленькой банановой юбочки. Ван Донген тоже аплодирует, продолжая искать свою незнакомку, но это бессмысленно – театр огромен и освещена лишь сцена.

После спектакля Пикассо и Леже собрались продолжить этот замечательный вечер в ресторане, но Ван Донген, несмотря на их приглашение, отказывается. Он стоит на выходе из театра и просматривает всех уходящих зрителей. Лицо незнакомки запомнилось из танца. Танго, которое никто не увидел…

Она вышла через служебную дверь, догадываясь, что он будет её искать. К чему знакомство, если через головокружительный поцелуй, подаренный ей сразу же после того, как он смог снова дышать, она узнала о нём всё? Верх блаженства, который невозможно повторить. Миг, оставшийся в памяти, как прекрасный сувенир.

Ван Донген кружил по Парижу, надеясь на встречу, но всё без толку. И так, в поисках, прошло десять лет. Но вот однажды, придя в свою мастерскую, он решил освободиться от наваждения и воссоздать на холсте всё ещё преследующее его танго. Лицо незнакомки проступило через несколько взмахов кистью, а вот тело, которое он сначала нарядил в бальное платье, «сопротивлялось» этой одежде. Всё потому, что Ван Донген не помнил, что носила в тот вечер его партнёрша. Он снова представил танец и вновь увидел отражение в зеркале: там был виден он сам с огромными крыльями, обнимающий нагую девушку. Работа была завершена. Картину Ван