Генри Миллер - Под крышами Парижа

Генри Миллер • ПОД КРЫШАМИ ПАРИЖА

Henry Miller. Under the Roof of Paris (Opus Pistorum), New York: Grove Press, 1941

Перевод с английского А. Криволапова, С. Самуйлова

Печатается с разрешения The Estate of Henry Miller и литературного агентства Agence Hoffman

Издательство АСТ: «Астрель». Москва, 2011

Часть 1

На хрен муки жизни личной —

Тут бы прихватить вещички

Кентербери

Книга 1 Sous les to its de Paris^[1]

Видит Бог, я достаточно прожил в Париже, чтобы ничему уже не удивляться. Здесь не обязательно целенаправленно искать приключений, как в Нью-Йорке, нужно лишь запастись терпением и немного подождать — жизнь сама отыщет вас в каком-нибудь сомнительном месте, вроде бы меньше всего подходящем для такого рода дел, и… закружилась карусель. Хотя ситуация, в которой я оказался сейчас… Представьте сами: на коленях у меня вертится премиленькая тринадцатилетняя голая девчушка, за ширмой в углу торопливо освобождается от брюк ее папаша, а на диване развалилась грудастая молодка… В общем, вы как будто смотрите на жизнь через кривое стекло — образы узнаваемы, но искажены.

Я никогда не относил себя к совратителям малолетних — тем потрепанного вида мужчинам, всегда немного нервным, с дрожащими пальцами, которых иногда можно встретить в парке — их уводят, крепко взяв под руки, а они сбивчиво объясняют, что ребенок перепачкался, что они всего лишь смахивали пыль с платьица… Но сейчас… Должен признаться, эта Марсель, с ее кукольным безволосым тельцем, возбуждает меня не на шутку. И дело не в том, что она ребенок, не имеющий представления о невинности — посмотрите ей в глаза, и вы увидите чудовище знания, тень мудрости, — а в том, что крошка улеглась поперек моих ног и трется голой пизденкой о мои пальцы, а глаза ее смеются над моей нерешительностью.

Я пощипываю длинные ножки, прикрываю ладонью упругую щечку ерзающей взад-вперед попки, еще не так давно по-детски кругленькой и бесформенной — женщина в миниатюре, незавершенная копия. Между ног у нее уже сыро… Ей нравится, когда я еще щекочу ее пальцами… там. Она ощупывает мою взбугрившуюся ширинку… молния скользит вниз… ее пальцы пробираются глубже… и мне становится не по себе. Хватаю ее за руку, но она уже нашла, что искала, влезла в заросли. Вцепляется в пиджак и прижимается так сильно, что и не оторвать. Юная особа начинает играть с моим молодцем, а он… да, тут как тут и всегда готов.

Шлюха на диване качает головой. Что за ребенок, что за ребенок, повторяет она. Такие вещи следует запретить законом. Однако при этом с любопытством наблюдает за каждым движением. В ее профессии эмоции — непозволительная роскошь; шлюхи научены продавать пизды, но не чувства, а эта уже загорелась, голос загустел.

Она зовет Марсель к себе. Малышке не хочется слезать с меня, но я торопливо, спеша избавиться от соблазна, сталкиваю ее с колена. Почему она ведет себя как… да, как плохая девочка, спрашивает гостья. Марсель не отвечает — она становится между ее раздвинутыми коленями, и шлюха дотрагивается до голого тела ребенка. Неужели она занимается этим с папой? Да, следует ответ, каждую ночь, когда они в постели. В словах девчонки вызов, триумф. А когда папа работает, когда он уходит на целый день? Иногда мальчики пытаются заставить ее сделать что-то такое, но нет, с ними никогда… Ни с ними, ни с мужчинами, которые предлагают прогуляться.

Из-за ширмы с недовольным видом выступает папаша. Не будет ли мадемуазель так любезна не приставать к ребенку с расспросами? Он достает бутылку, и мы трое пьем крепкое, обжигающее бренди. Дочке достается глоток белого вина.

Сижу со шлюхой на диване. Она так же благодарна мне за присутствие, как и я ей. Тянусь к ее ноге, и она, забыв, зачем пришла, откидывается на спинку, предоставляя мне возможность пощупать под платьем. Ноги у нее большие и толстые.

Марсель устроилась в кресле, на отцовском колене. Поигрывает с его членом, а он щекочет ее между ног. Она поднимает животик, раскидывает ноги, он целует ее в пупок, и мы видим, как палец проскальзывает в крохотную щелку. Ловушка растягивается, когда к его пальцу присоединяется и ее… Она смеется.

Моя соседка возбуждена, она разводит ноги, и я обнаруживаю, что из нее уже течет. Ее лужайка не уступает размерами моим дебрям, и руке там мягко, как в пуховом гнездышке. Она подтягивает вверх --">