Борис Петрович Екимов - Виноватый

тут же — взрывы, разбитые дома, подвалы, набитые людьми — не братские ли это могилы? И суровые люди с оружием, танки да пушки — одно не лучше другого. Посмотришь минуту-другую, душа вянет. А порой вдруг почудится: не страшный ли это сон? Но сразу очнешься: нет, это — наш век, наша земля, наша жизнь.

Свое, военное, давнее-давнее всплывает: развалины, сырые землянки, светильники-«коптюшки» из снарядных гильз, гибель родных, горькое сиротство, долгий голод, желудевые лепешки, похлебка из лебеды, тоненький ломтик черного хлеба, который нужно постараться не есть, а сосать — так лучше. Это было ведь, было… Слава богу, прошло. А теперь — снова. Пусть не у нас. Но услужливый большой телевизор так явственно кажет чужую беду. Не отгородишься. Выключишь, а все равно видишь.

В один из вечеров показывали снарядами разбитую школу и ребятишек. Лица детей прошли мельком, но в одном из них почудилось мне знакомое. Не тот ли мальчик, которого летом я встретил на берегу Дона? Милый мальчонка в шортах да маечке, босоногий, бегущий по воде, в ореоле сияющих солнечных брызг.

Господи, помоги ему… Если мы — не в силах.

Это была поздняя осень. Я позвонил на хутор своему товарищу. Про Василия и внука его он ничего не знал толком. Вроде у себя. И вроде живые.

Теперь — холодная весна в Кисловодске. Порой вечерами включаю телевизор. Там — все то же: Украина, война, пушки, снаряды, тяжелые танки, развалины… Глядеть на все это тошно. Мальчик вспоминается. Господи, помоги ему. Разве он — виноватый?

--">