Елена Блонди - Дискотека. Книга 1

— Да не, ты правильно. А то меня мать не пустила бы ни в жизнь.

Они замолчали. Вокруг тихо стояла октябрьская чернильная ночь, далеко ехали машины, за длинными почти уже спящими пятиэтажками, и это иногда меняло ночной свет. А когда шум их стихал, становилось слышно, как шепотом погромыхивают листья, которые еще в августе сожгло яростным солнцем и они остались ждать осеннего разрешения свалиться, наконец, с корявых и гладких веток.

Сейчас бы куда на берег, подумала Ленка, и повела плечами, представив себе море с блеском лунных скобочек на мелких волнах. Вот днем всегда ветер-ветер, а сейчас такая тишина. Туда бы, на Остров. И пусть бы там Кострома. Паршиво как вышло, уехал, поссорились, так и не получилось ничего. Ну, вернее, странно все получилось. А теперь кажется, что это все просто сон. Такой весь из воды и песка. И солнца. Ну да, еще там была такая же чернота и звезды. Такие звезды…

Оля пошевелилась, блеснули часики с зелеными точками цифирок.

— Ой, блин, скоро час уже. Семки. Ты заснула, что ли? Ленк, поднимай ее давай.

— Ей бы кофе щас. Или чаю кружку.

— Угу. Батя ей сейчас приготовит. Кружкой по башке. Семки, у тебя ноги идут? А ну постой.

Она отошла, разглядывая вытолкнутую под фонарь фигуру. Викочка послушно стояла, качаясь, как водоросль в текучей воде. Вдруг сказала внятно:

— Не пойду. Там. Батя там.

— Угу. Тут заночуешь, да? Иди уже, чучело малолетнее. На наши головы.

Они подхватили подругу под локти и потащили обратно, вдоль белой стены в черную тень торца дома, за угол, поросший бирючиной, и втолкнули в подъезд. Повели вверх по ступеням. Семки послушно влеклась, подламывая ноги на каблуках. Иногда начинала что-то рассказывать, про Валька и любовь, но Оля прерывала ее злым шепотом, и снова на лестнице только возня, пыхтение и неровных перестук каблуков.

Ну, хорошо хоть, я продышалась, размышляла Ленка, таща рукав, сползающий с Викочкиного плеча, теперь ни перегара, ни сигареты. А курить не буду, ну нафиг, тошнотные такие сигареты, пусть девки курят, надо Семки отдать пачку. Нет, у нее мать проверяет сумочку и карманы. Ладно, у меня будут. Для них.

— Ты завтра где? — спросила Оля, выравнивая Семки перед дверями, чтоб не заваливалась, — может, в парк дернем? К Петьке зарулим.

— Контрольная в понедельник. По алгебре. Надо бы посидеть. Если ненадолго только. А Семки?

— Угу. Ее теперь неделю с дома не выпустят. Викуся, ты стоишь? Ключ где? Угу, щас.

Оля задрала Викочке куртку и выудила ключ из заднего кармана. Семки послушно отклячила круглую задницу, помогая подруге. Та сунула ключ в скважину. Толкая Семки и кладя ее руку на ключ, наставляла шепотом:

— Открывай. И сразу в койку. Ты поняла? Под одеяло. И не води там обизяну, не лазий в кухне, газ не включай. Может, спят твои. Давай, ну.

Замок щелкнул. Семки, что-то мыча, ввалилась внутрь. И в щель, что становилась все уже, обрезая звуки, донесся визгливый крик:

— Тебя где носило, пьянь ты подзаборная? Витя, иди сюда. Скажи ей, Витя.

— Не повезло, — констатировала Оля, слетая вниз и потряхивая легкой гривкой русых волос.

Ленка летела следом, убирая от лица длинные пушистые пряди.

— Сейчас еще ты получишь, — мрачно сказала Оля на крылечке, задирая голову к желтым квадратикам Викочкиной квартиры на пятом этаже. Там свет загорался в одном окне, гас и загорался в другом. Видимо, мать ходила за Семки по квартире, таская следом сонного злого папу Витю.

— Та не, — покачала головой Ленка, — пошли, я скажу, что все нормально и провожу тебя, до серединки.

— Сразу бы проводила.

— Не.

На лестничной площадке Ленка, не вынимая ключа из своей двери, сунула голову в темную прихожую, позвала тихим голосом в желтую щель приоткрытой двери спальни:

— Мам? Все нормально. Я Олю сейчас провожу до конца дома. Я быстро.

И быстренько снова закрыла двери.

Они медленно шли мимо спящих домов, к углу третьего, что стоял как раз посередине между их пятиэтажками. Издалека, за спинами, сонно брехали собаки в частных дворах. Плыла над головами маленькая белая половинка луны.

— Как хорошо, — сказала Оля, — и нет никого. Класс, да?

Ленка удивленно сбоку глянула на длинноватый нос и впалые щеки, прикрытые спутанными волосами. Чтоб Оле да нравилось, когда никого вокруг? И спросила, вдруг что-то понимая:

— А ты чего с Зориком ушла? Я думала, чисто по дружбе, ну проводил типа джентльмен такой.