Ольга Александровна Резниченко - Светлое будущее: вето на будущее

Ольга Александровна Резниченко Светлое будущее: вето на будущее

Герои:

Бирюкова^[1] Вероника^[2] Николаевна (Ника, Некит, Рожина; Мальвина) — главная героиня (1987 г. р).

Мирашев^[3] Мирон^[4] Викторович (Мира, Мирослав^[5]) — главный герой (1976 г.р.).

Рогожин^[6] Федор^[7] Романович (Рожа) — двоюродный брат Ники (1986 г.р.) (ст. 162 ч. 2, ч.3 — разбой группой лиц по предв. сговору с применением оружия с проникновением в хранилище)

Рогожина Маргарита^[8] Романовна (Рита, Ритка, Рогожина младшая, Рожина младшая, Мушка, Мушка-шлюшка, Малая) — младшая (родная) сестра Рожи (с кем попало водилась, и чаще всего — с ушлыми, гнилыми людьми, бандитами) (1989 г.р.).

Жарова Евгения (Женя) — подруга, с которой снимали на двоих квартиру. Алексей Ларцев (Леша) — ее жених.

Мазуров^[9] Валентин Алексеевич (Мазур, Мажа, Валик) — товарищ Рожи и Миры (чуть младше Миры, около 30 лет).

Буйтов Вадим (Вадик) — молодой человек Ники.

Майоров Виктор (Витёк) — товарищ Миры (около 40 лет), Алиса — его жена (около 30 лет).

Лукьянова Алёна (Алёнушка) — одногруппница Ники, зачинщица конфликта. «Иванушка» — ее парень.

Рыжиков Андрей (Рыжик, Рыжий, Гриб, Андрюха) — товарищ Рожи, студент, из одного ВУЗа с Никой, живет в общаге, знакомый Миры.

«Зайчонок» — девушка легкого поведения, поклонница Миры (дача).

Главный, Водила — водитель автомобиля, с которым произошла авария; кто потребовал компенсацию.

Захватчик — тот, кто удерживал Нику.

Третий, Юморист — верзила из шайки, товарищ предыдущих двух.

Дизя (Дизук, Дизиак, Афродизиак, Димон) — знакомый Миры.

Кряжин Сергей Викторович (Кряга) — врач, зав. отделением.

Альберт Константинович Вольский — юбиляр, товарищ Миры.

Пролог

Тик-так. Тик-так. Грохочет сердце.

Натянутые мысли — открыты дверцы:

Безумие влезает, плетя из боли

Немые сети убитой воли.

Остыло тело. Остались кости.

Ушла душа, сгорев от злости.

И вера детская в удачу

И гений мира, придумал всё,

Что в сути равно — «ничего».

А то, что жаждет сердце вечно,

Осталось дохлым и беспечным.

И время вспять не повернуть.

И не пройти нам снова путь.

Все, кто ушли — ушли навеки.

И не раскрыть им свои веки.

Не слышать смех, не слышать крики.

И их улыбку оживляют блики,

Играющие на немом овале,

Гранитном сером покрывале.

Жизнь, как девица, неприступна.

Крадем у жадной свои судьбы.

Мы глупо ждем «авось» и «тут бы»

Чужие силы, чужое горе.

А нам — лишь радость, счастья море.

Мы злим, красивую, грехами,

Но скоро лица занемеют,

И, как душа, глаза запреют.

И, может, кто-то и всплакнет.

Но ветер память заметет.

И нас забудут. Мы растаем.

Уже другой здесь грезит раем.

И вновь виток — и вновь надежды,

Резниченко Dexo О. А., 2013 г.

Август, 2005 г.

Год. Сегодня ровно год… как суд окончательно поставил точку в это долгом, жутком… в конечном счете, нудном (как бы ужасно это не звучало… но своей безысходностью, явностью… на чьей стороне «правда», да и вина — то именно так, нудном) деле относительно Рогожина Федора Романовича, 1986 г.р. Он же Рожа, двоюродный мой брат, друг, товарищ… душа моя.

Лет шесть мне было, когда Ее не стало. Мамы… Болезнь забрала. Увы, в живую Ее почти не помню: лицо — только с фото. Чего не скажешь про сам… чертов, «черный» день — вспышками, психопатический привет детскому сознанию общими образами… как блик на мокрой ладони, как явь вчера, идущая отныне по пятам за мной.

Отец? Отец же почти сразу после моего рождения от нас ушел. Оставив по себе на память лишь только фотографию, фамилию и долги (еще одна… фотография для моей жуткой коллекции). А после — и вовсе, как ходят слухи, благополучно скончался, отошел в мир иной, не поделив территорию али понятия с товарищами-собу… политологами-философами. Грустила, скучала ли я по…? По отцу — нет: то ли всеобщее мнение так меня подковало, убедило, то ли личная --">