Мишель Фейбер - Книга странных новых вещей

Мишель Фейбер Книга Странных Новых Вещей

Michael Faber

THE BOOK OF STRANGE NEW THINGS Copyright © Michael Faber, 2014

© Е. Калявина, перевод, 2015

© Издание на русском языке, ООО «Издательская Группа „Азбука-Аттикус“», 2015

Эве, навечно

I ДА ПРИИДЕТ ЦАРСТВИЕ ТВОЕ

1 Сорок минут спустя он был уже в небе

— Я хотел кое-что тебе сказать, — произнес он.

— Так скажи, — ответила она.

Он молчал, не отводя глаз от дороги. В темноте городской окраины видеть было нечего, кроме габаритных огней далеких машин, бесконечно разматывающегося клубка бетонного шоссе да громадных фонарей автомагистрали.

— Бог, наверное, разочаровался во мне за одну только мысль об этом, — сказал он.

— Что ж, — вздохнула она, — раз Он уже все знает, то можно и мне рассказать.

Он мельком взглянул на нее, чтобы определить, в каком она настроении, но верхнюю половину ее лица, включая глаза, скрывала тень от кромки ветрового стекла. А нижняя половина отсвечивала лунной чистотой. Ее щеки, губы и подбородок — такие знакомые и родные, ставшие частью его жизни с тех пор, как он их узнал, — всколыхнули в нем острое и горькое чувство утраты.

— Мир кажется гораздо лучше при рукотворном свете, — произнес он.

Они ехали в молчании. Оба не выносили трескотни радио или назойливой музыки в записи. Это была только одна из многих черт характера, которые их объединяли.

— И это все? — спросила она.

— Да, — откликнулся он. — Я хочу сказать… считается, что девственная природа — абсолютное совершенство, правда? А все, что привносит человек, только позорит ее, захламляет — и все. Но мы потеряли бы половину наслаждений мира, если бы мы — человек, то есть человеческие существа…

(Она усмехнулась: «Ну-ну, продолжай!»)

— …если бы мы не развесили повсюду фонари. В электрических лампах есть своя притягательность. Они скрашивают ночные поездки, вот как сейчас. Красота! Ты только представь, что нам пришлось бы ехать в кромешной темноте. Потому что это и есть нормальное, естественное состояние мира ночью, так ведь? Кромешный мрак. Просто представь. Как бы ты нервничала, не разбирая дороги, не видя ничего дальше нескольких метров. Скажем, едешь ты в город… впрочем, в мире без технологий — какие города… но предположим, ты направляешься туда, где живут люди, живут в естественных условиях, может, жгут кое-где костры… ты их не увидишь, пока не приблизишься вплотную. И не откроется чудесный вид, когда ты в нескольких милях от города, а огоньки на склоне холма мерцают, словно звезды.

— Ага.

— И даже внутри машины, допустим, она у тебя есть или другое средство передвижения в этом естественном мире, повозка, запряженная лошадьми, например… и в ней будет непроглядный мрак. И еще холод, если ночь зимняя. И только посмотри, что нам дано взамен!

Он поднял руку (обычно он вел машину двумя руками, симметрично расположив их по обе стороны руля) и показал на приборную панель. Огоньки привычно горели. Температура. Время. Уровень воды. Масло. Скорость. Расход топлива.

— Питер…

— О, смотри!

В нескольких сотнях метров впереди крошечная, груженная сверх всякой меры фигурка стоически маячила в лужице света.

— Кто-то голосует. Я остановлюсь, да?

— Нет!

Тон ее голоса отбил у него всякое желание перечить, хотя до сих пор они редко упускали возможность проявить милосердие к посторонним.

Человек на дороге с надеждой поднял голову. Окутанный светом фар, он превратился — на мгновение — из слабо различимой человекоподобной фигуры в нечто индивидуальное. Автостопщик держал в руках картонку с надписью «Хитрау».

— Странно, — заметил Питер, когда они промчались мимо. — Будто нельзя просто сесть на метро.

— Последний день в Британии, — отозвалась Беатрис. — Последний шанс развлечься. Наверно, спустил всю валюту в пабе, полагая, что ему еще хватит на поезд. Еще каких-то шесть кружек — и вот он на свежем воздухе, трезвея, а все, что завалялось в кармане, — билет на самолет и один фунт семьдесят пенсов.

Вполне правдоподобно. Но если и так, зачем бросать в беде заблудшую овцу? Не в правилах Би бросать кого-то в трудной ситуации. Он снова повернулся к затененному лицу и с тревогой заметил слезы, мерцающие на подбородке и в уголках рта.

— Питер… — сказала она.

Он снова снял руку с руля, в этот раз чтобы сжать ей плечо. Впереди --">