Дэвид Лодж - Хорошая работа

Робин роняет ручку.

— Боже милостивый! Неужели здесь вообще ничего не скроешь? Где вы это услышали?

Мерион виновато смотрит на нее, но не сдается.

— В коридоре. Студенты выходили с семинара вместе с мистером Сатклифом… Я случайно услышала их разговор. А я хотела на будущий год записаться в ваш семинар по женской прозе.

— Я не собираюсь обсуждать свои планы с вами, Мерион. Это личное. Я и сама не знаю, что буду делать на будущий год. Подождите, тогда узнаете.

— Извините, это, наверно, наглость… Я не хочу, чтобы вы уезжали, Робин. Вы лучший преподаватель кафедры, так все говорят. А если вы уедете, не останется никого, кто мог бы вести женскую прозу.

— Вы пришли только за этим, Мерион?

Девушка вздыхает и качает головой. Она собирается уходить.

— Кстати, — вспоминает Робин, — ваша фирма доставляет поцелограммы в Лондон?

— Обычно нет. Но там тоже есть такие фирмы.

— Мне бы хотелось отправить гориллограмму одному человеку в Лондон, — сообщает Робин.

— Я могу дать вам адрес агентства, — предлагает Мерион.

— Правда? Большое спасибо. Я хочу, чтобы ее доставили в один лондонский банк, в разгар рабочего дня. А как человек в костюме гориллы пройдет через охрану?

— Мы всегда переодеваемся в туалете, — успокаивает Мерной.

— Отлично. Тогда, Мерион, дайте мне их адрес как можно скорее.

Когда Мерион уходит, Робин кладет перед собой лист бумаги и начинает, улыбаясь, сочинять маленькое стихотворение. Через некоторое время опять раздается стук в дверь, и в кабинет вплывает Филипп Лоу.

— С добрым утром, Робин. У вас есть минутка? — Он садится на стул, с которого недавно встала Мерион. — Я отправил ваши рекомендации в Америку.

— Так быстро! Огромное спасибо.

— Уверяю вас, это не потому, что я хочу от вас избавиться. Не представляю, как мы будем обходиться без вас на будущий год. На ваши курсы уже записалось очень много студентов.

— Помните, в январе вы сказали, — напомнила Робин, — что если мне подвернется работа, я обязательно должна соглашаться.

— Да-да, вы правы.

— Я совершенно не хочу уезжать из Англии. Но я хочу, чтобы у меня была работа.

— Как раз об этом я и хотел с вами поговорить. Знаете, я тут выяснил, что такое «вирамация».

— Вирамация?

— Ну да, помните? Я нашел это слово в новом издании энциклопедии «Коллинз». Оказывается, это означает полную свободу использования выделенных фондов, бюджета и тому подобного. Раньше у нас на факультете не было вирамации, но на будущий год нам ее дают.

— И что это значит?

— Это значит, что если мы сократим какие-нибудь расходы, мы сможем использовать сэкономленные средства на что захотим. Поскольку на нашей кафедре учится очень много студентов, а несколько маленьких кафедр находятся на грани исчезновения, мы, вероятно, сможем заменить Руперта, избежав сокращения его ставки.

— Понятно, — кивнула Робин.

— Это только предположение, имейте в виду, — предупредил Филипп Лоу. — Я ничего не могу гарантировать. Я только хотел спросить, не согласитесь ли вы, учитывая эти обстоятельства, задержаться на факультете еще на годик и посмотреть, что будет?

Робин думает. Филипп Лоу смотрит, как она думает. Чтобы избежать его напряженного взгляда, Робин поворачивается на стуле и выглядывает в окно, на зеленый квадрат газона посреди кампуса. Студенты, которых выгнала на улицу хорошая погода, уже распределяются парами и группами, расстилают свои куртки и пакеты, чтобы посидеть или полежать на травке. На одном из газонов молодой негр-садовник с газонокосилкой подстригает траву, осторожно обходя цветники, клумбы и развалившихся студентов. Если они видят, что оказались у него на пути, они встают и переходят на новое место, как стайка птиц. Садовник одного с ними возраста, но они не вступают в общение — ни кивков, ни слов, ни взгляда. Студенты не испытывают к садовнику неприязни, как и он к ним, просто по молчаливой договоренности они избегают друг друга. Они — представители разных миров. Чисто английский подход к классовому и расовому вопросам. Робин вспоминает сочиненную ею утопию про рабочих на кампусе и улыбается своей глупости. Эта пропасть непреодолима.

— Хорошо, — говорит она и поворачивается к Филиппу Лоу. — Я остаюсь.

Примечания

1