Поль Генри де Крюи - Борьба с безумием

забыть, что пациен­ты- живые люди. Тот факт, что они выводят людей из мрака, может внушить мысль, что больной - это только хи­мический комплекс.

Джек характеризует психиатра, каким он не хотел бы быть. Такой доктор сидит часами и формулирует диагноз, чтобы подогнать и надеть его на больного, как надевается Руль на велосипед. Его метод лечения - хорошая встряска электричеством, добрая доза инсулина, порция тирозина или серпазила, а все остальное, что есть в больном челове­ке, для него - закрытая книга. Джек не хотел бы быть доктором белоручкой. Для доктора, который боится испачкать руки, больной - это разновидность животного, в которое превратила его болезнь. Такого сорта доктор злоупотребляет тем, что он может рассуждать и делать выводы, а больной не может. Джек любит грязнить свои руки, так же как сестры-надзирательницы.

- Сестры - лучшие доктора, чем я, - говорит он - Иногда я отчаянно утомляюсь, - признается Джек. - Теперь, когда судьба наградила меня тем, что вы называете «мокси», я мог бы уйти и заняться большой и доходной частной практикой. Но я хорошо знаю, что бросить свою работу здесь было бы для меня гибелью, не говоря уже о том, что станется с моими больными и сестрами-надзира­тельницами.

У Джека нет стремления сделаться начальником, важным администратором психиатрической больницы, хотя он и одержим мечтою закрыть все сумасшедшие дома и превратить их в общественные лечебные центры для людей с ненормальным поведением.

- Я уверен, что это можно сделать. Меня убеждает в этом вера моих больных и сестер в ценность моей работы. Иногда мне кажется, что я смог бы это сделать.

Какая судьба ждет Джека Фергюсона? Возможно, что его тонкие приемы борьбы с безумием будут присвоены в замаскированном виде честолюбивыми профессорами. А может случиться, что его скромные открытия будут погребены в лавине новых средств, извергаемой химическими ла­бораториями. Его имя может раствориться и исчезнуть в шумном потоке психофармакологической науки из университетских медицинских школ.

Но я верю, что какой-нибудь честный борец с безумием раскопает немудреную науку Джека, похороненную из-за ее простоты.

Но что случится с Джеком Фергюсоном в ближайшем будущем?

Что, если Джек со своими методами станет нагромо­ждать все большую и большую кучу человеческих существ, излеченных в больнице Траверз-Сити? Не грозит ли их существование стать уже теперь общественным скандалом?

Итак, мы покидаем доктора Джека Т. Фергюсона за его лабораторным прилавком - в палатах, коттеджах и холлах больницы Траверз-Сити. Мы оставляем его в забо­тах о своей большой семье, о хронически больных женщинах, стоящих на пути выздоровления. И его семья все увеличивается, потому что ему теперь позволено участвовать также в лечении сумасшедших мужчин. Помните тех двух безнадежных кататоников, которые после впрыскивания риталина пятнадцать минут играли в мяч и разговаривали, как нормальные люди? Мы оставляем Джека растущим. Растущим для того, чтобы стать еще более тонким экспериментатором, чтобы найти еще более безвредные и силь­ные лекарства.

Пора уж нам окончательно проститься с Джеком Фергюсоном, что мы и делаем, оставляя его сидящим на полу в палате № 1 I. рядом с несчастной женщиной, глухой к окружающему миру и тихо дремлющей. Он ее обнял и горячо что-то нашептывает, будто она в состоянии понять, что он говорит:

- Мне тоже пришлось выбираться из палаты вроде этой. Четыре раза я туда возвращался, пока не вышел окон­чательно. А возвращаться мне пришлось потому, что я не слушал докторов. Ну, пожалуйста, милая моя, откройте рот, проглотите это лекарство, которое дает вам сестра. Я до сих пор еще принимаю это лекарство. Вы знаете, что это такое, Джин?

...Джек всех своих больных называет по именам и пом­нит их...

- Вы знаете, что это за лекарство, Джин? Оно поможет вам вернуться домой так же, как я вернулся.

Джек обрабатывает таким способом каждую из своих больных независимо от того, насколько она маниакально возбуждена, или негативна, или замкнута; он действует так, словно она слышит и запоминает то, что он ей говорит. И впоследствии, когда лекарство возвращает их к действи­тельности, больные показывают, что хорошо это запом­нили. Они говорят:

- Доктор, вас никогда не

--">