Джон Кракауэр - В диких условиях

этого его невинные ошибки привели к необратимому повороту в событиях, в результате которого его имя стало известно всему миру из газетных заголовков, а ошеломленным родным осталось только судорожно цепляться за осколки мучительной, неистовой любви.

История жизни и смерти Криса Маккэндлесса произвела впечатление на необычайно большое количество людей. За недели и месяцы, последовавшие за публикацией статьи в Outside, журнал получил рекордное количество откликов. Ни одна другая статья в истории этого издания не порождала такого вала почты. Авторы писем, как и следовало ожидать, придерживались радикально противоположных точек зрения: одни выражали свое беспредельное восхищение отвагой и благородными идеалами парня, другие гневно клеймили его позором, объявляли беспечным идиотом, психом и нарциссом, погибшим по причине собственной глупости и высокомерия… и ничем не заслужившим такого пристального внимания прессы. Моя точка зрения в отношении Криса Маккэндлесса станет понятна уже в самом скором времени, а свои собственные выводы я предоставляю сделать читателю самому.

Джон Кракауэр

Сиэтл

Апрель 1995

Глава первая. Просто Алекс

27 апреля 1992

Привет из Фэрбенкса! Пишу тебе, Уэйн, в последний раз. Прибыл сюда 2 дня назад. Здесь, на Юконе, с попутками очень сложно. Но я все-таки добрался.

Всю мою почту, пожалуйста, возвращай отправителям. На Юг я вернусь, возможно, очень не скоро. На случай, если это приключение обернется для меня смертью и ты никогда больше не получишь от меня никаких вестей, я хочу сказать тебе, что ты отличный мужик. А теперь я отправляюсь в дикую глушь. Алекс.

ОТКРЫТКА, ПОЛУЧЕННАЯ УЭЙНОМ УЭСТЕРБЕРГОМ В КАРТАГЕ, ЮЖНАЯ ДАКОТА

Отъехав на шесть с лишним километров от Фэрбенкса, Джим Гэллиен заметил на заснеженной обочине дороги автостопщика. Дрожащий в свете серого аляскинского утра человек высоко поднял руку с оттопыренным большим пальцем. Голосовавший был, похоже, довольно молод. На вид ему было лет восемнадцать или, может, от силы девятнадцать. Из рюкзака у парня торчало ружье, но никакой угрозы в нем не чувствовалось. Здесь, в сорок девятом штате, автостопщик с самозарядным ремингтоновским карабином за спиной никаких опасений у автомобилистов обычно не вызывает. Гэллиен направил свой пикап к обочине и сказал парню забираться в кабину.

Тот закинул свой рюкзак в кузов «Форда» и сказал, что его зовут Алекс. «Алекс?» – спросил Гэллиен в надежде услышать фамилию.

«Просто Алекс», – ответил молодой человек, демонстративно пропустив намек мимо ушей. Росту в этом поджаром парне было где-то метр семьдесят с небольшим. Он сказал, что ему двадцать четыре и что родом он из Южной Дакоты. Потом он объяснил, что хочет добраться аж до самой границы Национального парка Денали, а там уйти подальше в леса и «несколько месяцев пожить на подножном корму».

Работавший электриком Гэллиен направлялся в Анкоридж, до которого от Денали надо было проехать еще под 400 километров по шоссе Джордж-Паркс, и поэтому сказал Алексу, что сможет высадить его в любом удобном ему месте. Весу в рюкзаке Алекса на вид было всего килограммов десять-пятнадцать, и Гэллиену (опытному охотнику и следопыту) сразу подумалось, что для нескольких месяцев жизни в безлюдной глуши, особенно сейчас, в самом начале весны, это нереально мало. «Зная, с каким количеством продуктов и снаряжения люди отправляются в такие путешествия, я могу сказать, что его запасы были смехотворны», – вспоминает Гэллиен.

Поднялось солнце. Пока они спускались с лесистых хребтов над долиной реки Танана, Алекс неотрывно глазел на простирающиеся к югу продуваемые всеми ветрами пустоши торфяников. Уж не подвернулся ли ему один из тех полоумных, что, начитавшись Джека Лондона, едут из нижних сорока восьми штатов на север с глупой надеждой прожить наяву свои фантазии, подумал Гэллиен. Аляска издавна притягивала к себе мечтателей, отщепенцев, да и вообще всех, кто думал, что любые образовавшиеся в жизни дырки можно залатать девственным безграничьем Последнего Фронтира. Однако тундра – место безжалостное, ей наплевать на людские надежды и устремления.

«Человек «оттуда», он ведь что, – неторопливо объясняет Гэллиен, звучно растягивая слова, – --">