Александр Викторович Староверов - Баблия. Книга о бабле и Боге

галстук. «Корпоративные инстинкты, чтоб их… – грустно подумал он. – Вот так голову отрубят, а тушка в костюме еще час будет бегать, пожимать чьи-то руки и показывать очередную бессмысленную презентацию в Power Point». Привычный автосарказм облегчения не приносил. В голове что-то ритмично пульсировало.

«Черт, опять таблетки забыл выпить», – совсем расстроился Алик. Полгода назад врач строго предупредил, что нервы, сигареты, алкоголь, лишний вес и повышенное давление – это его промежуточные станции на пути к последнему приюту. А тормоз только один – маленькие белые таблеточки, регулярно проглатываемые по утрам. После того, что произошло, вернуться домой к спасительным пилюлям было немыслимо. Алик прикурил третью за утро сигарету и побрел к машине. Он любил деньги, а деньги любили тишину и одиночество. Автомобиль приходилось водить самому. Жена, партнеры, начальство – все настаивали, чтобы он нанял шофера. Резонно полагая, что забота их небескорыстна, Алик отбрехивался от навязываемого стукача под предлогом посконного демократизма своей натуры. Несмотря на демократизм, ездил на «БМВ Х6». Конечно, такую машину лучше ставить в гараж, что он и старался делать. Но когда недалеко от подъезда было место… Лень, как правило, побеждала, и машина оставалась ночевать на улице.

«Территория у нас огороженная, дом элитный, люди приличные, ничего не случится», – успокаивал себя Алик. Как раз вчера с одним таким приличным старичком из соседнего подъезда у него случился конфликт.

Он вернулся домой поздно и уже почти заехал в циклопических размеров подземный гараж, когда увидел неочевидное место для парковки совсем рядом с входом в дом. Неочевидным место делала его экстремально малая площадь. Но припарковаться удалось почти идеально. Только два колеса чуть-чуть заехали на невысокий бордюр, за которым начинался чахлый, желто-серого цвета, ноябрьский газон. На газоне выгуливал немецкую овчарку крепкий старик лет семидесяти в военном бушлате. По слухам, он был генералом, бывшим начальником чего-то там в центральном аппарате Минобороны. Осень и зиму вояка обычно проводил на своей вилле в Португалии. Но в этом году отчалить в теплые края ему не удалось из-за подписки о невыезде. Подписку взяли назойливые следователи по очередному совершенно секретному делу о пропаже чего-то совершенно секретного, в размере приблизительно двух миллиардов рублей.

– Здравствуйте, Петр Семенович, – вежливо поздоровался Алик.

– И тебе не хворать, урод.

– ???????????????????????

– Тебе в детстве говорили, что машины парковать на газонах нельзя?

От генерала несло перегаром.

– В детстве у меня машины не было. В детстве мне говорили, что по газонам ходить нельзя. А вы об этом слыхали, Петр Семенович?

– Ах ты, козел! – разъярился генерал. – Наворовали, суки, продали Россию, понакупили тачек, на газоны ставите, гады. Да я тебя…

«И вот это мне говорит старый тупой ворюга, – подумал Алик. – Это он мне говорит?»

– Слушай сюда, старый засранец, – сказал он возмущенно, – попутал ты сильно. Это ты, дерьмо совковое, родину нашу сначала просрал, а потом поимел три раза. А я в это время книжки читал да ума набирался. Был бы ты помоложе, я б тебе рыло начистил с огромным удовольствием. Но в книжках написано, что стариков бить нельзя, даже таких, как ты. Так что живи, бить не буду. Тебя жизнь без меня побьет.

Закончив говорить, он понял, что победил никчемного старикана безоговорочным моральным нокаутом, повернулся, вошел в подъезд и тут же забыл о неприятном инциденте.

Сейчас же, подойдя к машине, Алик понял, что зря он так быстро забыл вчерашнюю стычку. Нельзя, ой нельзя в нашей удивительной стране ничего забывать. Потому что это там где-то, у теплых морей, живут веселые, вспыльчивые, но быстро отходчивые люди. В нашем же северном климате такие не водятся. Другие у нас люди обитают, с тяжелым и недобрым взглядом, с длинной, мутной и обидчивой памятью, с камнем за пазухой и заточкой в голенище. «Никто не забыт, ничто не забыто» – это ведь не только про войну, это вообще про все. И горе тому, кто забудет, горе…

Ну горе не горе, а колеса у «БМВ» были изрезаны в клочья. Вот, казалось бы, ерунда какая, ну порезал старый дурак колеса. Ну и что? Сам виноват, у человека неприятности, человека посадить могут, нечего было нарываться. «Извините» надо было сказать и пройти мимо. А какой уж там человек: вор или не вор, совок или быдло – не его это, Алика, дело. В семьдесят лет не до --">