Джо Питерс - Никто не услышит мой плач. Изувеченное детство

Джо ПитерсНикто не услышит мой плач. Изувеченное детство

Моей половинке Мишель и пятерым моим прекрасным и особенным малышам: Даррену, Лайаму, Керсти-Ли, Шэннону и Пэйдж.

Спасибо вам, родные, за вашу огромную любовь и поддержку.

Папа любит вас так же сильно.

В память о моем отце, «Джорд же Уильяме».

Надеюсь, ты гордишься мной, потому что меня больше не мучают пережитые годы боли и страданий, и теперь ты можешь покоиться с миром, потому что мне ничего не угрожает.

С любовью, твой сын (JPx)

Глава 1 Перетягивание каната

В своей жизни я ни секунды не сомневался, что отец любит меня сильнее всех и всего на этом свете, и я, как только смог, ответил ему таким же большим и искренним чувством. Он был высоким, статным мужчиной с живыми, блестящими глазами. Куда бы отец ни пошел, он быстро оказывался в центре внимания, и, когда мы бывали вместе, я всегда чувствовал себя королем мира. Я был его первенцем, надеждой и гордостью, и он ценил меня так же высоко, как и я его. «Мой малыш Джо», – нежно говорил он, когда сажал меня к себе на колено и трепал мои кудрявые темные волосы.

Почти во всех моих воспоминаниях из раннего детства я стою, крепко держась за его большие, длинные ноги, и смотрю на мир, или сижу в его машине или в траве на обочине неподалеку и смотрю, как он работает. Его нанял механиком ирландец по имени Граэм, у которого была автомастерская в Норвиче, и отец стал работать на него сразу после школы, как только стал подмастерьем. Вся семья Граэма относилась к нему как к родному, и он отплатил им за это чувство стократно. Отцу постепенно доверяли все больше дел и обязанностей в мастерской, пока он наконец не стал оставаться за главного, когда Граэм уезжал по делам. Вся его семья была высокого мнения об отце. Папа, похоже, оказывал такое влияние на всех окружающих, и мне всегда удавалось погреться в лучах его славы. Когда он был рядом, я был счастлив, чувствуя себя в полной безопасности.

Моя мать, напротив, была ужасной женщиной – почти такая же высокая, как папа, с черными, как смоль, волосами и всегда хмурым лицом. Мне казалось, что она всегда была чем-то недовольна, а особенно ее бесили отец и я. Три моих старших брата (от ее первого брака) легко избегали наказания, но если рядом оказывался я, она набрасывалась на меня, била по голове, пинала или толкала. Она называла меня словами, которых я еще не понимал, и кричала на меня, пока я не съеживался в углу от страха.

Прекрасно зная жестокий характер матери и ее ненависть ко мне, папа пристально следил за мной с утра до ночи. Я следовал за ним, куда бы он ни пошел. Словно младенец, еще не выросший из пеленок, я ни разу не оставался вне поля его зрения. Он брал меня с собой не только на работу, но даже в туалет. И меня не нужно было уговаривать – я хотел быть к нему как можно ближе. Мы были связаны, и отцу очень нравилось исполнять любые мои капризы. Если мне хотелось сахарных слоек, он покупал по коробке каждый день и позволял мне есть сколько влезет. Если мама узнавала, она приходила в ярость.

– Ты его портишь, – кричала она. – И подрываешь мой авторитет, когда я говорю, что ему чего-то нельзя.

– У него будет все, что он захочет, – отвечал отец тоном, не предполагающим дальнейшего обсуждения.

Будучи совсем маленьким, я не понимал, почему из-за меня идет ожесточенная борьба, но, пока я мог быть рядом с отцом, все было в порядке. А когда мы начали оставаться дома у его подруги Мэри, я стал еще счастливее. Мэри была милой и доброй девушкой, с длинными рыжими волосами, и ко мне она относилась прекрасно. Мне нравилось, как она со мной разговаривает, объясняя все на понятном для меня языке и стараясь не задеть мои чувства. За все годы, что я знал ее, пожалуй, я ни разу не слышал, чтобы Мэри повышала голос.

Но стоило нам впервые остаться у Мэри, как мама стала еще злее обычного, заходила в любое время дня и ночи, пытаясь забрать меня у отца. Это меня очень пугало, и я не отходил от него ни на шаг, пока они кричали друг на друга.

Как-то раз, когда мне было четыре года, отец не смог взять меня с собой на работу и оставил со своей сестрой, Мелиссой, строго наказав ни под каким предлогом не дать матери увести меня. Каким-то образом мать узнала, где я нахожусь, и оказалась у дома тети Мелиссы. Она стала настаивать на том, чтобы забрать меня домой. Мелисса начала спор, но маме до этого не было никакого дела. --">