Аньес Мартен-Люган - Счастливые люди читают книжки и пьют кофе

Аньес Мартен-Люган Счастливые люди читают книжки и пьют кофе

Гийому и Симону-Адероу, для которых я живу

Нам никогда не приходит в голову рассматривать печаль как болезненное состояние и обратиться к врачу для ее лечения, хотя она влечет за собой серьезные отступления от нормального поведения в жизни. Мы надеемся на то, что по истечении некоторого времени она будет преодолена, и считаем вмешательство нецелесообразным и даже вредным.

Зигмунд Фрейд Печаль и Меланхолия

Глава первая

— Мам, ну пожалуйста!..

— Нет, Клара, я сказала «нет».

— Да ладно, Диана. Отпусти ее со мной.

— Колен, не морочь голову. Если Клара пойдет с тобой, вы провозитесь невесть сколько, и в ближайшие три дня мы на каникулы не уедем.

— Пошли с нами, проследишь, чтобы мы не тянули!

— Ну уж нет. Видел, сколько мне нужно сделать?!

— Тем более. Я возьму с собой Клару и никто тебе не будет мешать.

— Ма-ам!

— Ладно, так и быть. Бегите! Быстро! С глаз моих долой.

Они помчались, толкаясь, по лестнице.

Потом я узнала, что они продолжали валять дурака в машине, когда в нее врезался грузовик. Я сказала себе, что они умерли смеясь. И еще, что я хотела бы быть там, вместе с ними.

И вот уже год, как я ежедневно твержу себе, что лучше бы я умерла вместе с ними. Но сердце продолжает упорно биться. И поддерживать во мне жизнь. К великому моему несчастью.

Съежившись на диване, я уставилась на завитки дыма над сигаретой, и тут открылась входная дверь. Теперь Феликс не ждал приглашения. Он просто заявлялся без предупреждения, ну или практически без него. Каждый день. И зачем я дала ему запасные ключи?!

Он вошел, я вздрогнула, и пепел просыпался на пижаму. Я быстро сдула его на пол. Чтобы не видеть, как Феликс принимается на каждодневную уборку, я отправилась на кухню подзарядиться кофе.

Когда я вернулась, все оставалось на местах. На низеньком столике по-прежнему громоздились переполненные окурками пепельницы, пустые чашки, коробки из-под доставленной еды и бутылки. Феликс сидел нога на ногу и в упор смотрел на меня. Увидев его таким серьезным, я на секунду растерялась, но больше всего меня поразил Феликсов наряд. Почему он в костюме? Где его вечные дырявые джинсы и обтягивающие майки?

— Куда это ты собрался? На свадьбу или на похороны?

— Который час?

— Это не ответ на мой вопрос. Плевать мне, который час. Ты вырядился, чтобы снять очередного красавца-мажора?

— Предпочел бы. Но уже два часа, так что иди умывайся и одевайся. Не пойдешь же ты туда в таком виде.

— Куда это я должна, по-твоему, пойти?

— Поторопись. Твои родители и родители Колена будут нас ждать. Мы должны быть там через час.

По телу пробежала дрожь, руки затряслись, комок желчи подкатил к горлу.

— И речи быть не может, на кладбище я не пойду. Слышишь?

— Ради них, — мягко попросил он. — Сегодня ты должна пойти, ведь исполняется ровно год, тебя все поддержат.

— Не нужна мне ничья поддержка. Я отказываюсь идти на эту дурацкую церемонию. Вы что, полагали, будто я захочу отпраздновать их смерть?

Мой голос дрогнул, покатились первые за день слезы. Сквозь туман я увидела, как Феликс встал и подошел ко мне. Он обнял меня и крепко прижал к груди.

— Диана, ну пожалуйста, пойди. Ради них.

Я с силой оттолкнула его.

— Ты что, плохо соображаешь? Я же сказала, что не пойду. Убирайся, — завопила я, заметив, что он намеревается снова шагнуть ко мне.

Я побежала в спальню. Руки дрожали, но я все же ухитрилась повернуть ключ на два оборота. И свалилась на пол, прислонившись спиной к двери, подтянув коленки к груди. Воцарившуюся в квартире тишину нарушил вздох Феликса.

— Зайду вечером.

— Не хочу тебя больше видеть.

— Хотя бы заставь себя помыться, иначе я собственноручно суну тебя под душ.

Его шаги удалились, потом хлопнувшая дверь известила меня о том, что он наконец ушел.

Долго-долго я продолжала лежать, ни о чем не думая, упершись головой в колени, а потом подняла глаза на свою кровать. С трудом доползла до нее на четвереньках, залезла и закуталась в одеяло. И как всякий раз, когда я оказывалась в постели, начала принюхиваться, пытаясь уловить запах Колена. Он в конце концов улетучился, хоть я и не перестилала с тех пор простыни. Мне нужно было хотя бы еще раз ощутить его, чтобы забыть запах больницы, --">