Антония Сьюзен Байетт - Литературное сырьё

он изучал гримаску на лице Лолы
Сикретт, нужно найти особые слова, чтобы показать её отличие от гримасок
других женщин. Ему захотелось выразить вкус скверного кофе, описать
кладбищенские надгробья, покосившиеся так по-разному. Даже брожение
семинара, скверное их поведение было Джеку в радость, потому что теперь
он мог воплотить это в слове.
Он попытался держаться беспристрастно. В перерыве после обсуждения
«Чистой недели» не стал подсаживаться к Цецилии Фокс – так будет
лучше, – а завёл разговор с Бобби Маклемехом и Роузи О’Колесcи. В Джеке

вновь проснулась неподкупная писательская совесть, и она подсказывала
ему: Бобби Маклемех не написал ни единой стоящей строчки. Что-то не так
во всём этом спотыкающемся ритме, непроизвольном перепеве других
писателей, пустом стуке клавиши в том месте, где должна звучать нота.
Однако же Бобби Маклемех небезынтересен для Джека, небезынтересна его,
маклемеховская, смесь страха и бодрячества, его невянущий интерес к
подробностям собственного каждодневного существования – в конце концов,
литературы без этого не бывает.
Маклемех обмолвился, что на днях отправил кое-что на конкурс,
который литературное приложение к одной воскресной газете проводит для
начинающих авторов. Победителя ждёт солидная премия – 2 тысячи фунтов,
публикация в приложении и внимание со стороны издателей в будущем. По
мнению Бобби, его шансы на успех были весьма высоки. «Давно собираюсь
получить “писательские права”, ездить без инструктора, так сказать», –
заявил он. Джек Смоллет понимающе ухмыльнулся и кивнул.
Вернувшись домой, Джек перепечатал «Как мы начищали кухонную
плиту», «Чистую неделю» – и отослал на конкурс. По правилам не положено
было подписывать произведения настоящим именем. Для Цецилии Фокс
Джек выбрал псевдоним Джейн Герберт: Джейн Остин плюс Джордж
Герберт. В должный срок пришёл ответ – какой не мог не прийти. Это была
судьба. Цецилия Фокс победила в конкурсе. Ей предстояло связаться с газетой, обсудить время награждения, публикацию, интервью.
Как-то Цецилия Фокс воспримет эту новость? Хотя Джека уже очень
увлёк образ Цецилии, у него было чувство, что по-настоящему он с ней не
знаком. Он часто грезил о ней: аккуратная причёска, шея, прикрытая шарфом, хрупкая пергаментная кожа в паутинке морщин; она в его фургончике –
сидит в углу, смотрит изучающее из своих впадин-глазниц, смотрит и вершит
суд: отчего Джек изменил призванию, остался недоучкой?.. Он знал, что сам
создал, сам заставил появиться эту музу-мучительницу. В действительности

Цецилия Фокс – почтенная английская леди, пописывает себе на досуге…
Очень возможно, что действия Джека она сочтёт непозволительными. На
занятия она ходила исправно, но отнюдь не затем, чтобы отдать себя на суд
семинара или его руководителя. Она судила сама. Джек знал это, чувствовал.
Награда, которую он, как бы это сказать, для неё устроил –
искупительный дар. Он отчаянно желал видеть её довольной, счастливой,
желал, чтобы она удостоила его доверия.
Джек выписал адрес на бумажку, уселся на свой мотоцикл и впервые
отправился к Цецилии Фокс. Проживала она в довольно респектабельном
пригородном районе, на Примроуз-лейн. Дома здесь – в основном на две
семьи, в позднем викторианском стиле – имели вид стеснённый, отчасти
потому, что были сложены из слишком крупного розоватого камня

и

заключали какую-то неправильность в своих пропорциях. Окна, в основном с
раздвижными створками, помещены в чёрные рамы. Окна Цецилии затянуты
тяжёлыми кружевными шторами. «Не подсинённые, а кремово-белые», –
отметил Джек, отворяя калитку. Он также отметил, что кусты роз в садике
перед

домом

аккуратно

обрезаны,

а

ступеньки

натёрты

цветным

«камушком». Дверь, как и рамы на окнах, была покрашена в чёрный цвет, но
уже облупилась. Кнопка звонка сидела глубоко в латунном корпусе. Джек
позвонил. Тишина. Ещё раз. Опять тишина.
Джек был весь в предвкушении этой сцены: он достаёт из кармана
куртки письмо, лицо Цецилии меняется, но вот как именно, он ещё

не

представлял. Цецилия ведь туга на ухо… Другая калитка, из переулка, тоже
открыта. Джек вошёл в неё и, миновав мусорные баки, очутился за домом, в
садике с крошечным газоном и растрепанными кустами буддлеи. Была ещё
поворотная сушилка для белья, но на ней --">