Евгений Вадимович Ройзман - Невыдуманные рассказы

Евгений Ройзман Невыдуманные рассказы

Милой и доброй Юле посвящаю

ПРЕДИСЛОВИЕ

В прозе Евгения Ройзмана явственно слышен его голос, видна его личность, прочитывается биография.

Когда-то Бюффон сказал: «Стиль — это человек», что совершенно справедливо. Стиль Евгения Ройзмана — это он сам, как человек во всей своей сложности. В этом стиле — его отношение к действительности.

Эта проза написана мужчиной, авантюристом, человеком веселым, остроумным, любящим жизнь и уверенным в себе.

Проза Ройзмана лежит в русле русского неореализма, который был начат Варламом Шаламовым. Это тот случай, когда жизнь описывается без всяких украшательств и завитушек, а такой, какая она есть. Честной, правдивой. Даже если она придумана или додумана.

Подкупают внешняя безыскусность и доверительность — так разговаривают с приятелем, собутыльником, попутчиком. И вот эта доверительность вызывает огромное доверие.

И непростой, сильный характер этого человека становится понятен. Понятной становится его трудная судьба, в которой и ранняя тюрьма, и университет, и Государственная дума, где Ройзман был независимым депутатом. Он организовал общество по борьбе с наркотиками — страшным злом, которому покровительствуют на самом верху влиятельные люди. И вместе с тем Ройзман, историк по образованию, много сил отдает изучению русской культуры, церковной культуры. Жизнь у него не без риска и часто бывает просто опасной, поэтому хочется пожелать, чтобы Всевышний его хранил и впредь.

Михаил Веллер

МИРОНОВО

Родина предков по линии матери — село Мироново на Реже. Русские там живут уже почти четыреста лет. Заходили с Русского Севера. Теснили вогулов, черемисов, башкир, закрепились. Жили хлебопашеством, охотой, рыбалкой, бортничеством. Крепостного права, как такового, не знали.

В 1662 году татарский хан Кучук собрал аятских башкир, вогулов и татар и ударили на село Покровское. Село выжгли. Мужиков порубили. Старики, женщины и дети заперлись в церкви. Церковь сожгли. Двинулись на село Липино. Сожгли. И через Колмацкий брод пошли на Арамашевскую слободу.

Слобода стоит на высоком месте на излучине Режа. Просматриваются все окрестности и река вверх и вниз по течению. Крепость была серьезная. С ходу взять не получилось. Пограбили, пожгли окрестности и откатились. В это время подоспело ополчение — русские мужики из деревень Липино, Мироново, Гостьково и братия из Богоявленского монастыря, что близ Невьянской слободы. Сошлись в жестокой битве на полях за деревней Гостьково. Бились до темноты. С утра русские хоронили своих, восставшие — своих, друг другу не мешали. Битва больше не возобновлялась, восстание захлебнулось. В летописи осталась всего одна фраза: «…Священноинок старец Давыд побил на походе воровских татар человек с двести».

На расстоянии версты насыпали два кургана. Позднее русские над своим поставили большой каменный крест из розового гранита. Через некоторое время в память погибших поставили небольшую часовню. Часовня простояла более 250 лет. В 1938 году ее раскатали. Гранитный крест повалили и сбросили в лог.

Курган долго не распахивали: все местные знали, что это за курган. Распахали позднее, в 80-х. Пацаны находили там кости и наконечники стрел. Местный тракторист зацепил гранитный крест стальным тросом, вытащил из лога и на тракторе приволок к себе во двор. Велел, когда умрет, поставить ему на могилу. Умер. Крест поставили. Выкрасили веселой изумрудной краской. Он и сейчас там стоит, на Гостьковском кладбище.

В Гостьково остался последний человек, ему за восемьдесят, который точно знал место, где стояла часовня, где был крест и где был насыпан курган. Если бы мы не успели его расспросить, это место не сумел бы показать ни один человек на планете. Этим летом поставим там большой поклонный крест.

* * *

Однажды в экспедиции заехал в Сарапулку, старое русское село. Почти брошенное уже. Познакомился с пасечником Михаилом Ивановичем Шестаковым, потомком могучих старообрядцев. Походили с ним по округе. Увидел красивый каменный виадук над ручьем.

— Что это? — спрашиваю.

— Дорога шла с демидовских заводов. У нас и второй виадук стоял над --">