Юрий Александрович Горюхин - Полуштоф остывшего сакэ

Солидный, опытный, э-э… умный… и… Эх, пивка бы!

— А я вас знаю, вы Егор Егорович.

Она меня знает? Нет, не надо меня знать! «Я приносила вам стихотворение «Любовь никогда не умрет, или Смерть неизбежна», вы обещали меня опубликовать, потом где-нибудь вместе пообедать, потом жениться».

Струхнул:

— Проза, публицистика, краеведение?

Марьям закрыла свои ровные, сахарные зубки ладошкой и залилась тем редким, но тем самым смехом, от которого мужчины всех возрастов и народностей превращаются в блеющих ягнят.

— Вы к нам на рыбалку каждое лето приезжали в Кызылярово, мы тогда там жили, пока деревню не ликвидировали, как не перспективную. Теперь мы в Зигазах живем, я учительницей начальных классов здесь работаю.

Открыл от удивления рот:

— Машенька? Какая ты стала, Машенька! Ты, Машенька, того, ты совсем эта, красавица. Может, Машенька, нам выпить нефильрован… Тьфу! Шампанского за возобновление знакомства?

Машенька все заливалась:

— А еще — вы похожи на бывшего мужа Раисы Максимовны!

Теперь ясен странный прием тети Раи. Что ж, причина уважительная.

Машенька перестала смеяться и протянула мне хозяйственную сумку:

— Здесь сметана, хлеб, яйца, котлеты. Заварка в ящике стола. Готовьтесь к завтрашнему уроку, я побежала, мне тоже пора готовиться.

— Куда ты?! — только успел крикнуть вдогонку.

* * *

Вышел на крыльцо. Поднял голову, в ночном небе висел белесый Млечный Путь, потянулся рукой к свисающим звездам, не достал, резко вдохнул чистый ледяной воздух — словно проглотил булатный клинок, — вернулся в теплую комнатку, нашел на стеллаже Льва Николаевича, прилег на лежанку, открыл графа и стал читать про Андрея Болконского.

«Никогда, никогда не женись, мой друг; вот тебе мой совет: не женись до тех пор, пока ты не скажешь себе, что ты сделал все, что мог, и до тех пор, пока ты не перестанешь любить ту женщину, какую ты выбрал, пока ты не увидишь ее ясно; а то ты ошибешься жестоко и непоправимо. Женись стариком, никуда негодным…»

Это не то. Хотя закладочку надо бы оставить.

«…Совсем не так ползут облака по этому высокому бесконечному небу. Как же я не видал прежде этого высокого неба? И как я счастлив, что узнал его наконец. Да! все пустое, все обман, кроме этого бесконечного неба. Ничего, ничего нет, кроме его. Но и того даже нет, ничего нет, кроме тишины, успокоения. И слава Богу!..»

А вот это — то.

Закрыл глаза, стал лежать в абсолютной тишине, в точности как Андрей Болконский. Пролежал недолго. Часы на руке пропикали конец понедельника и начало вторника. Минут через пять вбежала Марьям, ловко увернулась от протянутых рук к ее курточке и с размаху задорно уселась на лежанку:

— Радость, Егор Егорович!

Ох, не люблю я нежданные радости! Их непременно уравновесят нежданные печали.

— Что такое?!

— Вышку открыли! С сегодняшнего вторника у нас в Зигазах тоже мобильная связь работает!

И зазвонил телефон:

— И где ты? Продолжаешь свой банкет?! И похоже с девицами?! Имей в виду, тебе завтра вести Тошку в младшую группу в детсад на Первомайской, а Ксюшу в подготовительную группу в детсад на Коммунистической.

И зазвонил телефон:

— Егорыч?! Ты куда исчез? Чуть дозвонился. Тут почетные народные литераторы из Коми-Пермяцкого округа приезжают, а тебя нет!

— Так есть же Евгений Аркадьевич.

— Какой Евгений Аркадьевич?! Аркадия Петровича сегодня утром на пенсию отправили. А Женька пацан еще совсем, мы его в «Бельские просторы» редактором в отдел сатиры решили определить, пусть Саныч с ним мучае… обучает ремеслу, в смысле. А ты чтобы завтра в восемь ноль-ноль был у меня, будем составлять план встречи гостей.

И зазвонил телефон:

— Егор! Здравствуй, дорогой! Это я — Вадик. Хорошо, что бумаги о твоем увольнении через меня шли, я это дело приостановил в самом начале, замял в зачатке, но сам понимаешь, сделать это было не просто. Теперь, Егорша, ты мой должник!

Пришла эсэмэска: ««Глобусрегионбанк», в лице Генерального директора Шпизеля Я. И., приносит Вам свои извинения за технический сбой, Ваш счет восстановлен и открыт для проведения операций, оговоренных в договоре».

И зазвонил телефон:

— Егор Егорович! Вы где? Это Жоржик. Ну как, договор прочитали? Возражений нет? Тогда, может быть, завтра с утра махнем в Верхние Зигазы на встречу с односельчанами Арслана Арслановича, чтобы время не тянуть?

* * *

Сунул руку в --">