Меир Шалев - Дело было так
Название: | Дело было так | |
Автор: | Меир Шалев | |
Жанр: | Современная проза | |
Изадано в серии: | Проза еврейской жизни | |
Издательство: | Текст, Книжники | |
Год издания: | 2011 | |
ISBN: | 978-5-7516-0951-1,978-5-9953-0111-0 | |
Отзывы: | 1 комментарий | |
Рейтинг: | ||
Поделись книгой с друзьями! Помощь сайту: донат на оплату сервера |
Краткое содержание книги "Дело было так"
Новая — седьмая в этой серии — книга Меира Шалева, самого популярного в современном Израиле прозаика, полюбившегося и русским читателям, — ироничное, но и печальное повествование, одним из героев которого выступает сам автор. Вы прочтете историю о бабушке Тоне, всю жизнь самоотверженно сражавшейся с грязью, о подаренном ей пылесосе, который ее коварно обманул, о летавшей по ночам ослице Иа, о дедушкином дереве, на котором помидоры росли вместе с анчоусами, о хитроумном жеребце Уайти и о многом-многом другом, вошедшем в семейную мифологию и превращенном поразительным талантом Шалева в замечательную прозу.
Читаем онлайн "Дело было так" (ознакомительный отрывок). [Страница - 2]
- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »
Мои доводы не произвели никакого впечатления.
— А тебе-то что?! — сказали племянницы. — Ты же сам сказал, что это красиво.
— Знаете что?! Если вы сейчас же не сотрете с меня этот лак, я сниму сандалии и надену туфли! — пригрозил я. — И никто не увидит этот ваш лак, напрасны все ваши старания.
— Ты просто трус, — сказали они хором. — Ты боишься, что скажут о тебе в мошаве.
Эти слова возымели немедленное воздействие. Сами того не сознавая, мои малолетние племянницы попали в больное место. Всякий, кто знаком со старым поселенческим движением[7] и когда-нибудь попадал под огонь его критики, знает, что в этих небольших коллективах, в кибуцах и мошавах, взгляды так и буровят, уста щедры на замечания, а слухи взлетают и садятся, как журавли на засеянном поле. А уж тем более в таких местах, основатели и история которых столь прославлены и известны, как в нашем мошаве Нагалаль. Тут требования куда жестче, и если кто хоть раз отклонился от борозды — неважно, вправо или влево, вверх или вниз, даже если то была его единственная, к тому же детская оплошность, — ему это все равно уже не забудут. Что уж говорить о том, кто давно заработал звание «странный», «чудной» или вообще «цудрейтер»[8], да еще вдобавок «не очень удачный» — в полную противоположность «удачному», что является одним из самых высоких знаков отличия, которыми коллектив удостаивает своих преуспевших сыновей.
Однако я уже так много лет прожил в городе, вдали от Нагалаля, что для меня все эти слова: «что», и «скажут», и «в мошаве», — равно как и все их сочетания заметно утратили прежние силу и грозность. Поэтому я подумал-подумал и решил поднять перчатку, точнее, сандалии. Я обулся, сунул в карман текст своего поздравления и с выставленными на всеобщее обозрение накрашенными ногтями отправился на церемонию открытия героического тайника. Домашние провожали меня взглядами — кто весело, кто огорченно, кто насмешливо, а кто и с тревогой: а вернется ли несчастный вообще? И в каком состоянии?!
Признаюсь честно: хотя из дому я выходил весьма смело и решительно, но, по мере приближения к месту намеченной церемонии, в моей душе нарастала немалая тревога. А достигнув цели, я уже ощущал изрядный страх. Тем не менее в глубине души я все еще лелеял робкую надежду, что никому не придет в голову разглядывать мои ноги. И эта надежда действительно сбылась: никто не сделал мне никакого замечания, никто не сказал мне дурного слова. Напротив — все проявляли искреннее дружелюбие и симпатию. Моя ладонь так и похрустывала в мужественных рукопожатиях. Мои плечи то и дело пригибались под увесистыми похлопываниями. И мое короткое выступление тоже прошло вполне удачно и спокойно. Во всяком случае, так мне показалось.
Возрожденный тайник я, разумеется, использовал в своей речи вовсю — и как символ нашей памяти, и как метафору всего, что скрывают от посторонних глаз и что вообще скрыто в глубинах человеческой души. Как положено писателям, я красноречиво распространялся о том, что видно на поверхности, а что — в глубине, чему наши глаза открыты и чего они не видят, — а отсюда уже было рукой подать до таких испытанных побрякушек, как «воображение и реальность», «соотношение правды и вымысла в искусстве и литературе» и всего прочего, чем писатели торгуют вразнос и навынос и о чем они способны разливаться соловьем, даже закрыв глаза и не глядя в бумажку.
А потом, когда я кончил говорить, сошел с маленькой сцены и вздохнул, наконец, с облегчением, ко мне подошла молодая женщина из семьи владельцев тайника и сказала, что хотела бы кое о чем спросить меня в сторонке. Сначала она поблагодарила меня за выступление, заверила, что получила большое удовольствие, а потом, как бы между прочим, добавила, что хотела бы, если можно, еще спросить меня, каким лаком я крашу себе ногти. Две ее приятельницы, которые тоже были на выступлении, просили ее узнать. Но ей и самой этот цвет тоже очень понравился.
А поскольку тот же цвет тотчас заполыхал на моем лице, она тут же поспешила сказать, что лично она ничего плохого в этом не видит, напротив, в этом есть даже определенная пикантность, нечто такое, чего ей всегда недоставало в их деревенской жизни и что, возможно, является многозначительным вестником --">- 1
- 2
- 3
- 4
- . . .
- последняя (7) »
В центре повествования - семья Йонатана и Ады, чья мирная жизнь нарушается трагедией: их дочь Тамар похищена и убита. Йонатан, удрученный горем, отправляется на поиски убийцы, в то время как Ада остается в муках сомнений и подозрений.
Шалев искусно исследует внутренний мир своих персонажей, обнажая их хрупкость, уязвимость и скрытую силу. Йонатан борется с яростью и отчаянием, Ада цепляется за надежду, но сомневается в своей памяти, а Тамар, безмолвный свидетель ужаса, наблюдает за разворачивающейся трагедией из могилы.
Помимо психологической глубины, "Дело было так" поражает своим мастерским описанием израильского ландшафта. Пустыня, кибуц и Тель-Авив становятся фонами для разворачивающейся истории, отражая внутренние конфликты персонажей. Пустыня - это место безжалостного насилия и мести, кибуц - символ коллективизма и общины, а Тель-Авив - живой и пульсирующий центр современной жизни.
В этом романе Шалев не предлагает простых ответов. Вместо этого он ставит читателей перед сложными вопросами о природе добра и зла, о границах морали и о способности человека к искуплению.
Его проза поэтична и приземленная, полна ярких образов и пронзительных психологических наблюдений. "Дело было так" - это не просто детектив или семейная драма; это размышление о природе человеческого существования, о том, как мы справляемся с травмой и что дает нам силу превозмочь ужас.
Этот роман оставляет неизгладимое впечатление, вызывая глубокие эмоции и побуждая к размышлениям о самой сути человеческой природы. Это мощное, трогательное и незабываемое произведение, которое наверняка останется с читателями надолго после его прочтения.
Книги схожие с «Дело было так» по жанру, серии, автору или названию:
Виктория Самойловна Токарева - Так плохо, как сегодня / сборник Жанр: Современная проза Год издания: 2013 Серия: Виктория Токарева. Сборники |
Валерий Владимирович Зеленогорский - В лесу было накурено... Эпизод II Жанр: Современная проза Год издания: 2006 Серия: В лесу было накурено |
Ольга Брейнингер - В Советском Союзе не было аддерола Жанр: Современная проза Год издания: 2017 Серия: Роман поколения |
Другие книги из серии «Проза еврейской жизни»:
Фридрих Наумович Горенштейн - Бердичев Жанр: Драматургия Год издания: 2007 Серия: Проза еврейской жизни |
Робер Бобер - Что слышно насчет войны? Жанр: Современная проза Год издания: 2010 Серия: Проза еврейской жизни |
Мордехай Рихлер - Улица Жанр: Современная проза Год издания: 2005 Серия: Проза еврейской жизни |
Дэн Джейкобсон - Богобоязненный Жанр: Современная проза Год издания: 2013 Серия: Проза еврейской жизни |