Пауло Коэльо - Книга воина света

КНИГА ВОИНА СВЕТА

Пауло КОЭЛЬО

ПРОЛОГ

     "Ученик не бывает выше своего учителя;

     Но, и усовершенствовавшись, будет всякий,

     Как учитель его".

     Лука, VI:40

     К востоку от деревни, на берегу моря стоит исполинский храм с множеством колоколов, - промолвила женщина.

     Мальчик заметил, что она облачена в необычные одежды, а на голове у нее покрывало. Он никогда не встречал ее прежде.

     - Видишь? - продолжала она. - Ты пойдешь туда и расскажешь обо всем, что найдешь там.

     Мальчик, очарованный ее красотой, отправился, куда было сказано. Сел на песок, устремил взгляд на горизонт, но увидел то же, что привык видеть всегда - синее небо и океан.

     В разочаровании он добрел до соседней рыбачьей деревушки, спросил тамошних жителей, не знают ли те, где остров, на котором стоит храм.

     - А-а, так ведь это же было давным-давно, во времена моих прадедов, - ответил ему старый рыбак. - Потом случилось землетрясение, и остров погрузился в пучину. Он скрылся под водой, но мы, хоть и не видим его больше, все же слышим изредка, как из глубины доносится звон его колоколов.

     Мальчик вернулся на берег, стал прислушиваться в надежде уловить этот звон. До вечера сидел он у моря, но слышал только, как шумят волны да кричат чайки.

     Когда спустилась ночь, пришли за ним родители, увели домой. А наутро он уже снова был на берегу, ибо не мог поверить, чтобы такая прекрасная женщина солгала ему.

     Если когда-нибудь они встретятся вновь, он вправе будет сказать, что острова не видел, но зато слышал, как подводные течения, раскачивая колокола храма, заставляли их звучать.

     Так прошло много месяцев; красавица так и не вернулась, и мальчик позабыл ее; теперь он был непреложно уверен, что должен добыть сокровища затонувшего храма. По звону колоколов он определит, где тот находится, и тогда сумеет найти спрятанные сокровища.

     Он потерял интерес к школе и к тем, с кем дружил прежде. Он сделался излюбленной мишенью для насмешек и острот своих сверстников, твердивших: "Он - не такой, как мы. Часами он созерцает море, вместо того чтобы играть с нами".

     И, глядя, как он сидит на берегу, все потешались над ним.

     Ему так и не удалось услышать звон колоколов, но мальчик научился кое-чему другому. Мало-помалу он начинал понимать, что рокот волн, который он слушает столько дней, уже не отвлекает его, а потом - и довольно скоро - привык и к крикам чаек, и к жужжанию пчел, и к шуму ветра в кронах пальм.

     Шесть месяцев минуло со времени его встречи с красавицей, и мальчик был теперь способен не отвлекаться ни на какой шум - но и звона колоколов на затопленном храме больше не слышал.

     Приходили к нему рыбаки, настойчиво говорили: "Мы слышали!"

     А мальчик услышать не мог.

     По прошествии еще некоторого времени рыбаки заговорили с ним по-другому: "Ты, - сказали они, - чересчур озаботился тем, чтобы услышать звон, идущий из глубины; забудь о нем, возвращайся к друзьям и прежним забавам. Быть может, только рыбакам дано услышать эти колокола".

***

     А когда прошло уже около года, подумал мальчик: "Может быть, они правы. Вырасту, стану рыбаком и не буду больше каждое утро приходить сюда, потому что мне больше не нравится этот берег". И еще подумал: "Наверное, все это - легенда, а если и нет, то от землетрясения колокола разбились и никогда больше не будут издавать звон".

     В тот день он решил вернуться домой.

     Ему захотелось вплотную подойти к самой кромке берега - попрощаться с океаном. Еще раз он окинул взглядом все, что окружало его, и - раз уж не надо было больше прислушиваться, не раздастся ли звон колоколов, - сумел улыбнуться, внимая крикам чаек, рокоту волн, шуму ветра в кронах пальм. Издали донеслись до него голоса друзей, и он обрадовался тому, что совсем скоро вернется к детским своим забавам.

     Да, он испытывал радость и чувство благодарности за то, что живет на свете, - эта благодарность доступна только детям. Он был уверен в том, что не потратил время впустую, ибо научился созерцать и почитать Природу.

     И вот потому, что внятны стали для него рокот волн, крик чаек,