Эмилиян Станев - Иван Кондарев

Эмилиян Станев
Иван Кондарев

Моей жене — моему первому читателю и советчику — за ее веру и неустанные заботы

…Оставьте расти вместе то и другое до жатвы; и во время жатвы я скажу жнецам: соберите прежде плевелы, свяжите их в связки, чтобы сжечь их, а пшеницу уберите в житницу мою.

Евангелие от Матфея, гл. 13

Часть первая © Перевод Н. Попова

1

В один из июньских дней тысяча девятьсот двадцать второго года в деревню Ми идя въехал молодой всадник на гнедом коне. Потемневшая соломенная шляпа затеняла его смуглое мужественное лицо, а в глазах сквозило надменное удивление, характерное для людей неуживчивых и вспыльчивых.

Крестьяне сразу узнали в молодом человеке Костадина, младшего из Джупуновых, видных торговцев в К. Раз в неделю или две он проезжал через деревню, по пути в Караорман, где у братьев был виноградник. Иногда крестьянам встречался и старший брат Манол в сопровождении кого-нибудь из батраков.

На этот раз Костадин возвращался с виноградника. По обеим сторонам его высокого турецкого седла свисали переметные сумы, которые топорщились от корзин с вишнями, укрытых виноградной листвой.

На площади, где чешма изливала широкую струю воды в длинное позеленевшее корыто, Костадин спешился возле недавно побеленной корчмы. За столом у окна двое посетителей играли в нарды. Длинноволосые парни в черных рубашках, кто сидя, кто стоя, наблюдали за игрой. Мальчишка-слуга протирал засаленные столы, а хозяин заведения, которое служило одновременно бакалейной лавкой, корчмой и танцевальным залом, дремал в темном углу за прилавком.

Увидев гостя, корчмарь поднялся с места.

— Никак Джупун! Куда торопишься в такую жару?

— Ты не расспрашивай, а дай-ка мне пива. Во рту все пересохло. — Костадин искоса оглядел парней, снял соломенную шляпу и отер со лба пот. Взгляд его на мгновение задержался на игроке, сидевшем к нему спиной.

— Закусишь? Есть барашек.

— Я сыт. Давай живее пива.

— И все-то они торопятся! Нет для вас покоя ни днем ни ночью. Да передохните хоть раз — может, и мне что перепадет из ваших деньжат! — Корчмарь сунул руку в ушат с водой и вынул бутылку пива.

Костадин осушил ее одним духом.

— Мартин проезжал?

— Нет еще. Ждешь кого-нибудь?

— Сестру.

Костадин присел на скамейку у дверей, и глаза его снова остановились на игроке. Тот был среднего роста, в такой же черной рубашке* как и на остальных парнях. Лохматые волосы, выгоревшие на солнце, курчавились, как у барана, а покатые плечи хищно бугрились под тонкой сатиновой рубашкой каждый раз, когда он бросал кости или передвигал фишки.

Костадину хотелось увериться, что перед ним его бывший одноклассник, анархист Йончо Добрев, который якобы недавно поджег мельницу где-то в нижних деревнях. Корчмарь, безучастно глядевший на площадь* вдруг забеспокоился. На его белом, безусом лице появилась тревога.

Из выкрашенного в оранжевый цвет дома напротив с железной вывеской «Миндевское сельское общинное управление» вышли кмет, полевой сторож и старший полицейский. Все трое направились к корчме.

Корчмарь, шепнув что-то мальчишке, мгновенно скрылся за дверью, ведущей на задний двор.

Через минуту серые шаровары и синяя куртка кмета появились на пороге. Следом вошли сторож и старший полицейский.

Один из парней растолкал своих товарищей. Игрок, которого Костадин так упорно разглядывал, вскочил, повернулся к двери и, вытащив большой браунинг, спрятал его за спиной. Костадин не ошибся: то действительно был Йовчо Добрев.

Анархист уставился на старшего полицейского, худощавое лицо искривилось в злой усмешке.

— Йовчо, мы намедни вызывали тебя, а ты опять не потрудился прийти, — начал кмет, стараясь говорить спокойно и вразумительно. — Ответа не даешь и в город идти не хочешь. Теперь в околийском управлении решили взять тебя под стражу. Вот старший и пришел, чтоб отправить тебя в город. Коли ты не виновен в этом деле, иди доказывай, а не выкобенивайся перед нами.

Анархист презрительно прищурился.

— Тебе не надоело тявкать про одно и то же, кмет? Слуга я, что ли, твоему околийскому начальнику! Он затеял следствие, пусть и ведет без меня.

— Что ты, Йовчо! Кто сказал, что ты слуга? Ты только исполни закон, не вынуждай власти брать тебя силой, — настаивал кмет умеренно --">