Трейси Шевалье - Тигр, светло горящий

Трейси Шевалье Тигр, светло горящий

Моим родителям посвящается

Март 1792 I

Глава первая

Было что-то унизительное в этом ожидании — на людной лондонской улице, в телеге, груженной всем твоим скарбом словно на потребу любопытствующим взглядам. Джем Келлавей сидел у штабеля виндзорских стульев,^[1] сделанных его отцом для семьи много лет назад, и с ужасом смотрел на прохожих, которые, не стесняясь, открыто разглядывали содержимое телеги. Он не привык видеть столько незнакомых людей сразу и быть объектом их пристального внимания. Если в их дорсетширской^[2] деревне появлялся даже один новый человек, это становилось событием, которое обсуждалось несколько дней. Мальчик притаился среди семейных пожитков, старясь быть как можно более незаметным. Да его внешность и не привлекала особого внимания: обыкновенный жилистый мальчишка с узким лицом, глубоко посаженными голубыми глазами и соломенного цвета волосами, завитки которых закрывали уши. Люди глазели больше на вещи, чем на него. Какая-то пара даже остановилась и принялась все трогать, будто выбирая грушу посочнее на рынке: женщина ощупывала рубчик ночной рубахи, торчавшей из хозяйственной сумки, а мужчина, взяв одну из пил Томаса Келлавея, проверял, хорошо ли заточены зубцы. И только когда Джем крикнул: «Эй!», неторопливо положил ее на место.

Бо́льшая часть телеги была занята инструментом, которым отец Джема зарабатывал хлеб свой насущный: деревянные обручи для выгибания заготовок под спинки и подлокотники к виндзорским стульям, разобранный токарный станок, на котором вытачивались ножки, и целый набор пил, топоров, стамесок и коловоротов. Инструмент Томаса Келлавея занимал столько места, что в течение той недели, пока они добирались из Пидлтрентхайда^[3] до Лондона, членам его семьи приходилось по очереди идти рядом с поклажей.

Телега, управлявшаяся их земляком из Пидл-Вэлли^[4] мистером Смартом, в котором внезапно проснулся вкус к приключениям, остановилась перед зданием амфитеатра Астлея.^[5] У Томаса были самые туманные представления о том, где ему искать Филипа Астлея, он даже плохо себе представлял размеры Лондона, полагая, что сможет остановиться где-нибудь в центре и увидеть цирк, как в родном Дорчестере.^[6] К счастью, заведение Астлея было широко известно, и их сразу же направили к Вестминстерскому мосту,^[7] в конце которого стояло большое здание с четырьмя колоннами у парадного входа и круглой заостренной деревянной крышей. В самом центре купола развевался огромный белый флаг, с одной стороны которого было начертано черным «АМФИТЕАТР», а с другой красным — «АСТЛЕЯ».

Стараясь не обращать внимания на уличных зевак, Джем устремлял взгляд на Темзу, по бережку которой надумал прогуляться мистер Смарт — «посмотреть, что такое этот ихний Лондон». До этого в Дорсете Джем видел только две речушки: Фром — шириной с небольшой лужок и Пидл — всего лишь ручеек, через который можно было легко перепрыгнуть. Лондонская река была совсем другой — широкое пространство бурлящей, пенящейся зеленовато-коричневой воды, то набегающей на берега, то отступающей от них под воздействием приливов далекого моря. Множество лодок сновало по воде, а Вестминстерский мост, устремлявшийся к расположенному вдалеке нагромождению квадратных башен Вестминстерского аббатства,^[8] кишел повозками, телегами и всевозможным людом. Никогда прежде Джем не видел столько народу — даже в рыночный день в Дорчестере. Зрелище людской толчеи так завладело его вниманием, что он не замечал больше ничего вокруг.

Хотя его и подмывало спрыгнуть с телеги и присоединиться к мистеру Смарту у кромки воды, оставить Мейси и мать он не решался. Мейси Келлавей изумленно оглядывалась вокруг и обмахивала платком лицо.

— Ну и жарища для марта месяца, — сказала она, — у нас дома-то небось похолоднее, а, Джем?

— Завтра будет попрохладнее, — пообещал Джем.

Мейси была на два года старше, но Джему нередко казалось, что она — его младшая сестренка, которой нужна защита в этом непредсказуемом мире, хотя никаких особых неожиданностей в Пидл-Вэлли ее и не подстерегало. Но здесь — совсем другое дело.

Анна Келлавей, как и Джем, смотрела на реку. Ее глаза были прикованы к налегающему на весла мальчишке. --">