Генрих Львович Ланда - Сборник

слово, любой сразу бы сказал, что две из них – родные сёстры! Одинаковые густые брови и глубоко сидящие глаза, только у той, второй, взгляд более мягкий…

Снова шёл дождь, я уезжал из Куйбышева и прощался с Шурочкой. Я говорил, что еду через Москву и могу передать привет Козыревым. Она дала мне номер телефона, который удивил меня отсутствием начальных букв, как было тогда в московских номерах, но она сказала, что всё правильно.

В Москве я попробовал набрать этот номер – и, конечно, безрезультатно. Набрал его с буквой "К", как это нужно для центра, и попал не туда. В справочном бюро телефона М.П.Козырева не значилось. В Куйбышеве с тех пор я не бывал. Это всё, что я знаю о Шурочке."

Это Я

Ты, кажется, ревнуешь? Но это совершенно лишено смысла, и я тебе сейчас объясню, почему.

Видишь ли, я – это целая страна, или скорее большой-большой населённый остров. И на этом острове есть всё. На морском побережьи, в шумных припортовых кварталах, суетится множество всякого народа, торопясь ухватить свою долю мишурных житейских благ, ощупывая друг друга взглядами в поисках удовольствия или выгоды.

Здесь всё заманчиво и всё фальшиво, и все понимают эту фальшь, соглашаясь на неё по правилам игры.

Вдали от этого внешнего пояса лежат покойные долины и холмы, заселённые положительным людом, здесь в почёте добрые семейные традиции, размеренная трудовая жизнь, согретая взаимной заботой, доброжелательностью и преданностью.

Но есть ещё один мир, пустынный и прекрасный, поднимающийся от холмов труднопроходимыми лесистыми склонами всё вверх, к обнажённым скалам и дальше – к ослепительным снежным вершинам разума и духовности, среди которых становится понятной вздорность и преходящесть всего того, что лежит далеко внизу.

И сюда ко мне сумела дойти только ты. Здесь мы только вдвоём – так имеет ли значение всё остальное, может ли идти речь о каком-то соперничестве?

--">