Дмитрий Юрьевич Пучков (Goblin) - 300 спартанцев

300 спартанцев

Третьего дня получил предложение написать итоговый отчет про художественный фильм «Гладиатор». И даже было взялся за него. Пока готовился, вспоминал детство золотое и то, как я любил античную историю. Это был самый интересный предмет – за жизнь, так сказать, и про живых людей. А не про ботанику, растворы и скорость падения чьих-то тел в вакууме.

Со времен школы я так ни разу больше и не интересовался ни тычинками, ни пестиками, ни законом Бойля и его дружбана Мариотта, ни даже насильно запиханной в меня нотной грамотой в комплекте с сольфеджио. Зато навсегда запомнил то, что читал тогда о Людях, которые жили за пару тысяч лет до нас.

Самое яркое воспоминание детства – это история про 300 спартанцев. Я читал и перечитывал ее раз пятьсот, не меньше. Сострогал себе меч из доски от ящика, сделал щит из крышки от мусорного бачка (типа черепашка-ниндзя, блин) и отчаянно размахивая тем и другим скакал по комнатам как умалишенный.

Примерно об то же самое время в советский кинопрокат прямиком из Голливуда поступил блокбастер с роковым названием «300 спартанцев». Сколько раз смотрел – не помню. Точно могу сказать, что больше 10 (по тем временам – гигантские для мальчишки деньги). И каждый раз сидел как кролик перед удавом, глядя на то, как горстка отчаянно храбрых солдат не дрогнув стояла перед огромной ордой, проявив такие чудеса отваги и героизма, что мы помним про них даже через две с половиной тысячи лет.

Это была сага о Мужчинах.

Повесть о Настоящих Джигитах

...Давно это было – в 480 году до нашей эры. Геополитическая ситуация, как водится, была очень непростой – почти как сейчас. Если хотя бы спорадически читать исторические книжки, то, кстати, рассказы о том, как же сейчас все непросто, ничего кроме смеха не вызывают. Можно подумать – когда-то было просто. Не было такого никогда и навряд ли когда такое будет. Любят человечишки друг друга убивать, и нет им в этом никакого удержу.

Вот и в те далекие времена жили-были древние персы, которые измыслили нехорошее – выползти из своей Древней Персии и захватить Древнюю Грецию. А заодно разграбить все то, что по дороге попадется.

Зачинщиком у них был Дарий – местный персидский царь. Но у Дария все руки до греков не доходили. Царство здоровенное, земли нахапал без меры, а теперь то в одном углу бардак, то в другом. Дома заговоры готовят, в Египте восстание поднимают. Вот и в тот раз такое же получилось: хочется Дарию на Грецию напасть – просто спасу нет! А тут какие-то египтянишки устроили бучу на своем Ниле. Пришлось гвардейский экспедиционный корпус, уже фактически готовый замаршировать на Грецию, посылать на разборки в Египет. Ну и пока они там с египтянами вдоль Нила куролесили, Дарий – тово. Врезал дуба.

Но добрые дела его не забыли, конечно. Особенно хорошо про них помнил его, Дария, родный сын по имени Ксеркс. Еще разок: по имени Ксеркс. Не путать с Ксероксом, а не то мне Word уже подсказывает, что надо бы поправить. Два года назад заступивший на должность персидского царя Ксеркс разруливал недоделанные папаней дела. А попутно готовился осуществить заветную папину мечту – Грецию порушить.

В этом ему помогала пара продажных сволочей, о которых будет сказано ниже. И родной дядюшка, которого звали Артабан. Я всегда думал, что Артабан – это собачья кличка. Потому что Артабаном звали собаку в фильме «Фантомас против Скотланд-Ярда». Оказалось – царь, елы-палы!

Прикольное, кстати, имя – Артабан. В детишках есть такая фигня – синестезия называется. Это когда ты весь окружающий мир воспринимаешь не так, как большинство взрослых – только зрением и слухом, а комплексно, всеми чувствами сразу: и зрением, и слухом, и нюхом, и на вкус, и на ощупь. Это есть единственно правильный способ работы головы, когда у человека «синхронно» работают оба полушария, что и дает такой эффект. Отголоски такого восприятия заметны в определениях «холодный цвет», «пронзительный звук» и прочая. Будучи пацаном, я очень образно представлял себе абсолютно любое слово, благо они настолько разные, что ничего общего в них нет вообще. Среди слов были приятные и неприятные, смешные и противные. Бывают такие, произносить которые по неясным для меня причинам категорически не хочется. Например, мне очень не нравится слово «парадное» (которым в Питере называют подъезд). Стараюсь не употреблять ни под каким предлогом, настолько оно отвратительное.

Но вернемся к Дарьеву братану --">