Евгений Вит - Тоска шестиструнная

ЕВГЕНИЙ ВИТ
ТОСКА ШЕСТИСТРУННАЯ.

(Сборник стихов и песен.)
ЧАСТЬ 1.

Немного очень старых стихов… начиная наверно года с 1988… студенчество:))

ПУСТАЯ ЖИЗНЬ.

Хочу любить и не могу влюбиться,

И мучаюсь, и гибну, как и тот,

Кто в море хочет пить – а не напиться,

Хотя кругом воды невпроворот.

Хочу найти её – мою любовь,

Но страх ошибки ужасы вселяет.

И не кипит, не будоражит кровь

И сердце никого не выбирает.

А раньше мог любить безумно

И весь отдаться власти той,

Которая хоть чуть меня заденет

Теплом души и тела красотой.

Теперь же всё…конец…душа остыла…

И сможет ли любить она?

Найдётся ль где такая сила,

Чтоб вытащить её из сна?

Не знаю… Может и найдётся

Потом… Сейчас же мрак, покой,

И только в бездну льётся, льётся

Пустая жизнь хмельной рекой.

Где та, которая спасёт,

И руку помощи протянет,

И слёзы высушит, утрёт,

И верной спутницею станет?

Я жду её, но нет такой.

А жизнь течёт хмельной рекой…

МОЙ СОН.

Ты сегодня мне приснилась – как гуляла в поле синем,

В васильковом синем поле под шумящим тёплым ливнем.

Ты бежала, и смеялась, и ловила дождь руками…

Он летел тебе навстречу, распрощавшись с облаками.

Он летел, и падал в руки, пробегал среди волос,

И следы лишь оставались на руках дождинок-слёз.

Ах, девчонка, если б знала – я тогда был тёплым ливнем,

Ты со мной тогда играла в васильковом поле синем.

ПЕРЕД БУРЕЙ.

Холодный ветер страшно веет,

Природа замерла, молчит,

И старый ястреб не кричит,

И в чёрных небесах не реет.

Листок на дереве дрожит,

Дымок из пепелища вьётся,

И увлечённо вверх несётся,

И наверху блаженно спит.

Ничто вокруг не шелохнётся,

Земля утихла, не поёт.

Как-будто всё в небытиё

Ушло…и больше не вернётся.

Луна безмолвно освещает

Коварной ночи черноту,

Её страшащую фату,

И ужас бури предвещает.

АКТЕР.

Забудь мою дорогу, нерадостный мой путь.

По ней прошлась немного так просто – отдохнуть.

Остались на дороге твоих ступней следы,

И в сердце-недотроге лишь наследила ты.

Всё лучшее, что было, тебе одной отдал,

За двадцать лет впервые я сам себя сыграл.

Но занавес закрыли и зрители молчат –

Актёра не взлюбили, актёр и сам не рад.

Отныне и навеки опять других играть…

С тобой я был Монтекки – что мог ещё желать!

С другими – дон Жуаном, и кажется порой,

За эту роль наказан обиженной судьбой.

МЫ.

Мы забываем о гордости,

Мы забываем о чести,

Не замечаем подлости,

Не замечаем лести.

Правду в глаза не любим,

А за чужою спиной

О людях с глаз на глаз судим –

Характер у нас такой.

Тонущему рук не протянем,

Голодному в хлебе откажем,

Духом вовек не воспрянем,

В ответ наглецу не скажем.

С распятья Христа не снимем,

Улыбку с лица не сбросим,

Упавшего мы не поднимем,

Камень за пазухой носим.

Тесным мирком своим правим,

Любим себя и жалеем,

Друга в беде оставим,

Драться со злом не посмеем.

Не замечаем насилья,

Не замечаем лжи…

Души покрыты пылью

И нам хорошо без души.

ШАХМАТЫ – ЖЕСТОКАЯ ИГРА.

Наша жизнь расчерчена в квадраты.

Зла и ненависти здесь невпроворот.

Мы – всего лишь пешки, мы – солдаты,

Нами двигает и этот, и вон тот.

Хитрости, обманы и уловки.

Мы собою закрываем королей.

Короли нам строят мышеловки

В лабиринтах шахматных полей.

Проклиная жизнь собачью эту,

Я шагаю в логово врага.

Для меня Фортуна не засветит,

Шахматы – жестокая игра!

Обидно мне, что мой конец решен,

Играют в сильных только короли.

Ах, если бы я стал таким же королем,

То пешки тогда б многое смогли.

Я иду вперед и лишь вперед,

Мне сейчас назад никак нельзя.

Плачет этот, радуется тот –

Пешка превращается в ферзя.

ОПРАВДАНИЕ.

И я ушёл без сожаленья…

Зачем мне душу зря терзать?

Душа хотела увлеченья,

Чтоб без любви, чтоб не страдать.

За двадцать дней с такою силой,

Подобна вихрю, в жизнь --">