Иннокентий Федорович Анненский - Трилистники

полдень горит так суров,

Что мне в этот час неприятны

Лиловых и алых шаров

Меж клочьями мертвых паров

В глаза замелькавшие пятна.

И что ей тут надо скакать,

Безумной и радостной своре,

Все солнце ловить и искать?

И солнцу с чего ж их ласкать,

Воздушных на мертвом просторе!

Подумать, что помпа бюро,

Огней и парчи серебро,

Должна потускнеть в фимиаме:

Пришли Арлекин и Пьеро,

О, белая помпа бюро!

И стали у гроба с свечами!

ШАРИКИ ДЕТСКИЕ

Шарики, шарики!

Шарики детские!

Деньги отецкие!

Покупайте, сударики, шарики!

Эй, лисья шуба, коли есть лишни,

Не пожалей пятишни:

Запущу под самое небо

Два часа потом глазей, да в оба!

Хорошо ведь, говорят, на воле,

Чирикнуть, ваше степенство, что ли?

Прикажите для общего восторгу,

Три семьдесят пять — без торгу!

Ужели же менее

За освободительное движение?

Что? Пасуешь?..

Эй, тетка! Который торгуешь?

Мал?

Извините, какого поймал…

Бывает

Другой и вырастает,

А наш Тит

Так себя понимает,

Что брюха не растит,

А все по верхам глядит

От больших от дум!..

Ты который торгуешь?

Да не мни, не кум,

Наблудишь — не надуешь…

Шарики детски,

Красны, лиловы,

Очень дешевы!

Шарики детски!

Эй, воротник, говоришь по-немецки?

Так бери десять штук по парам,

Остальные даром…

Жалко, ты по-немецки слабенек,

А не то — уговор лучше денег!

Пожалте, старичок!

Как вы — чок в чок

Вот этот пузатенький,

Желтоватенький

И на сердце с Катенькой…

Цена не цена

Всего пятак,

Да разве еще четвертак,

А прибавишь гривенник для барства,

Бери с гербом государства

Шарики детски, шарики!

Вам, сударики, шарики,

А нам бы, сударики, на шкалики!..

УМИРАНИЕ

Слава богу, снова тень!

Для чего-то спозаранья

Надо мною целый день

Длится это умиранье,

Целый сумеречный день!

Между старых желтых стен

Доживая горький плен,

Содрогается опалый

Шар на нитке, темно-алый,

Между старых желтых стен!

И бессильный, точно тень,

В этот сумеречный день

Все еще он тянет нитку

И никак не кончит пытку

В этот сумеречный день…

Хоть бы ночь скорее, ночь!

Самому бы изнемочь,

Да забыться примиренным,

И уйти бы одуренным

В одуряющую ночь!

Только б тот над головой,

Темно-алый, чуть живой,

Подождал пока над ложем

Быть таким со мною схожим…

Этот темный, чуть живой,

Там, над самой головой…

ТРИЛИСТНИК БРАЧНЫЙ

ТРОЕ

Ее факел был огнен и ал,

Он был талый и сумрачный снег:

Он глядел на нее и сгорал,

И сгорал от непознанных нег.

Лоно смерти открылось черно

Он не слышал призыва: «Живи»,

И осталось в эфире одно

Безнадежное пламя любви.

Да на ложе глубокого рва,

Пенной ризой покрыта до пят,

Одинокая грезит вдова

И холодные воды кипят…

ТОСКА МЕДЛЕННЫХ КАПЕЛЬ

О, капли в ночной тишине,

Дремотного духа трещотка,

Дрожа набухают оне

И падают мерно и четко.

В недвижно-бессонной ночи

Их лязга не ждать не могу я:

Фитиль одинокой свечи

Мигает и пышет тоскуя.

И мнится, я должен, таясь,

На странном присутствовать браке,

Поняв безнадежную связь

Двух тающих жизней во мраке.

АМЕТИСТЫ

Когда, сжигая синеву,

Багряный день растет неистов,

Как часто сумрак я зову,

Холодный сумрак аметистов.

И чтоб не знойные лучи

Сжигали грани аметиста,

А лишь мерцание свечи

Лилось там жидко и огнисто.

И, лиловея и дробясь,

Чтоб уверяло там сиянье,

Что где-то есть не наша связь,

А лучезарное слиянье…

--">