Владимир Николаевич Шемет - Хлебы предложения

Владимир Шемет Хлебы предложения

Нельзя мне думать о былом…

Вдруг прорастёт оно столбами

С ещё не высохшим бельём,

Висевшем на верёвке слабой.

Себя зажжёт и тут и там

Каким-то небывалым треньем,

Пока не окажусь я сам

В плену его мировоззренья.

Где всё зачтётся мне в актив,

Где новой жизни будет школа;

Среди его перспектив

Одна моя лишь будет воля.

Вечный пассажир

-Я пить хочу-твердит ребёнок,-

Нельзя сынок чужого брать…

Я еду вглубь чужих сторонок,

Чтоб где-то снова жить начать.

Об имени своём забывший,

Сосед напротив крепко спит;

Фонарь,свой разум сотворивший,

Купе ночное озарит.

Чужих миров чужие звенья,

Чужая ночь,чужой простор ,

Как лишних истин всё мгновенья,-

Промчатся мимо белых штор.

***

Я нищ,я нем,я чей-то складень;

И каждый день мой здесь неладен.

Я связан серостью земной,

Ручающаяся лишь мной;

Лишь в ней я нахожу перила,

Мой хаос и мои чернила…

Ты ходишь зря всегда за мной-

За серостью моей земной!

***

Когда в душе одни потёмки,

Я собеседника ищу,

Чтобы сказать ему негромко,

Как я о нём всегда грущу;

Что он мой свет,путеводитель,

С которым я не пропаду;

Рассказчик мой,мой утешитель-

Спаситель мой в моём Аду !

Пароход

Мне часто снится пароход

И шум невероятных сборов…

А тут пройдут за годом год

Среди ненужных разговоров.

За годом год вникая в суть

Креплений здешних и распорок-

Я позабыл куда-нибудь

Уплыть без ваших отговорок.

Что мне приснившийся причал!

Пусть он других сбивает с толку-

Но чтобы каждый бы молчал,

Мечтал о чём-то втихомолку.

Старый знакомый

Ты остановишь ,ты заметишь

Меня на всех земных путях,

Чтоб я признал тебя при этом,

Запутавшись в твоих лучах.

Но я тебе не поклонился-

Как облако,как некий миф.

Я жить уже приноровился

Без соучастья и любви.

Трубопроводчик

Пока на вещи смотрим слепо-

И холодно и больно нам.

И синие ладони неба

Скользят по нашим головам.

Пришёл бы во спасенье ,что ли,

Не ради рыбы и воды,

Трубопроводчик в синей робе.

Креня фонарные столбы.

Чтобы и мы , как он-по трубам,

Определяли путь земной-

И ограничивали грубо

Души разборчивый настрой!

Беломорские страдания

Ты на меня всегда смотрела,

Как смотрят на пустую вещь.

Дверная ручка почернела

От множества потерь и встреч.

Как не мечтать о чём-то прочем

На будничных половиках.

Весь вечер на машинке строчишь

Обновку в старых кружевах.

Тебе хотя бы с Беломорья

Моряк прислал бы писмецо.

Лишь с пьяного придя застолья,

Я стерегу твоё крыльцо.

Тоска

На кровати казённой железной.

Как могу , заправляю постель.

Всё полезное здесь бесполезно,

Только вижу одну канитель.

В белом поле сосна одиноко

В беспробудном качаетс сне.

Этот город заместо другого

Долго снится ещё будет мне.

Вот с одной бы из крыш оборваться,

Провалиться в кромешную тьму.

Как всегда ,

никому не сказаться,

Разве это так нужно кому.

Огонёк в пути

В купе вагона время движется,

Меняя только масти карт.

И как во сне мне чётко слышится

Игры продолженный азарт.

Пока все на ночь не улягутся-

Спокоен я и даже твёрд.

И дети бегают и прячутся

Внутри голосовых аорт.

Чтоб к звёздой старости приблизится,

В титан добавлен уголёк.

И за окошком вечно движется

И пропадает огонёк.

В поликлинике

Невольно в узких коридорах

Берёшь под руку канитель,

Уже не помня о просторах,

Что за тобой закрыла дверь.

Чтобы совсем уже забыться,

На стул присесть ты был бы рад-

Тогда с тобой ещё продлиться

Чужих физиономий ряд.

Трофей

Тебя бы посчитал трофеем

Давно охотник иль игрок.

В тебе не женщину, а фею

Увидеть я лишь только мог.

Желанье , как лесную птицу,

Легко я выпустил из рук.

Мне это может пригодится,

Чтоб лишних не было бы мук.

До полноты рабочей формы

Я жизнь свою не доведу.

И будет нечего мне вспомнить

Не только на свою беду.

Ночной вокзал

Как развязать мне этот узел

Нерасторжимого родства,

В котором только тяжесть груза ,

Да что-то есть от колдовства.

Как рад я встречному движенью,

Хоть мне оно не по пути.

Я рад любому отклоненью-

Я отклонился уж почти

Человек свиты

Байкалец неба я .Быть может,

Тирана самый верный друг.

Меня никто не потревожит,