Михаил Васильевич Исаковский - Стихотворения

его
собственные литературные воззрения, сложилась собственная ма­
нера письма.
Самые ранние стихи Исаковского вышли отдельными брошю­
рами в местном издательстве в 1921 году («По ступеням времени»,
«Взлеты», «400 миллионов»). Справедливо признавая эти сборники
художественно неполноценными, автор не включает их в библиогра­
фию своих произведений. Таким образом, его литературным дебютом
принято считать сборник «Провода в соломе», вышедший в 1927 году
в Москве.
Критика встретила книгу довольно холодно, но ее заметил
Горький, живший тогда в Сорренто. В начале 1928 года в «Изве­
стиях» (от 27 января) и одновременно в журнале «Сибирские
огни» (№ 1) появилась его очень одобрительная «Рецензия». Рас­
терявшийся, обескураженный было молодой автор почувствовал себя
гораздо увереннее.
Затем вышел его сборник «Провинция» (Смоленск, 1930), а
через год — сразу два: «Мастера земли» и — как первый итог —
«Избранные стихи» (оба в Москве). Смоленский поэт предстал
перед всесоюзным читателем. Тем не менее долгое время — вплоть до
конца 30-х годов — критика писала об Исаковском очень мало.
В 1931 году по приглашению издательства «Крестьянская газета»
он переезжает в Москву и в течение года редактирует журнал «Кол­
хозник». Однако болезнь глаз прогрессировала, и работу пришлось
оставить.
С этого времени М. Исаковский целиком отдается творчеству.

2

Два фактора обусловили характер ранних произведений поэта:
книга и жизнь. «Мое знакомство с поэзией было крайне ограни­
ченным, — вспоминает он о своих детских годах, — я лишь прочел
несколько случайно попавших ко мне стихотворений, в которых фигу­
рировали Музы, Фебы и т. д. ... И у меня в то время сложилось
9

такое мнение, что стихи без Муз, Фебов, Вакхов и проч. — это не сти­
хи и что для стихов требуются слова необыкновенные, красивые и
проч.».
«Справедливость требует сказать, — пишет Исаковский далее, —
что Фебами... я увлекался недолго и перешел на вещи, более мне
близкие и понятные».1
Тематически поэт действительно отошел от литературных об­
разцов. В своих стихах начала 20-х годов он агитирует за помощь
голодающим крестьянам Поволжья, призывает к участию в суб­
ботниках, он говорит о дружбе с революционной Германией, рас­
сказывает о поездке в дом отдыха, борется с неполадками в де­
ревне и т. д. и т. п. Но избавиться от литературщины в стиле,
от искусственной усложненности, вычурности Исаковский смог да­
леко не сразу. Однако работа в газете, активное отношение к жиз­
ни, сама действительность потребовали от поэта произведений дру­
гого характера — боевых, острых и понятных для любого неиску­
шенного читателя.
Если лирические стихи в большинстве своем появлялись в
результате субъективных размышлений и переживаний автора
(«Ель», «Двенадцать трав», «Подснежники» и другие), то в основу
каждого публицистического и сатирического стихотворения, как
правило, положен факт, взятый из жизни, но непосредственно не
связанный с внутренним духовным опытом поэта. И те и другие
произведения создавались параллельно, но вскоре ведущими в
творчестве Исаковского стали произведения иного характера.
В новых стихах Исаковского личная, лирическая тема неотде­
лима от общественной, публицистической. Это свойственно и неко­
торым вещам переходного периода, но для произведений, создан­
ных после 1924 года, — типично.
Теперь поэт редко и неохотно покидает в своих стихах дерев­
ню. Тематика его творчества даже как будто сужается. Однако
именно в этих стихотворениях молодой автор выходит на самую
стремнину жизни. Он пишет о главных событиях эпохи. Но делает
это по-своему, на том материале действительности, который ему
ближе всего.
Вот, к примеру, стихотворение «Ореховые палки» (1925). Точны­
ми словами рассказывает здесь автор о старой деревне, об осенней
рабочей поре... Все шло по заведенным порядкам. И вдруг, возвра­
щаясь в родные места, герой замечает: орешник, который из года в
1 А. Д е р м а н, Михаил Исаковский. — «Новый мир», 1945, № 9,
с. 104.

10

год шел на изготовление цепов, стоит нетронутый. Раз не нужны
цепы, значит нечего молотить...
Ужели голод в этой стороне?
И сердце дрогнуло
И вдаль рванулось пылко...

За речкой
На общественном гумне
Отчетливо стучала
Молотилка.

Нет тут ни единого слова об отсталости, бедности, --">